Профессор Валерий Иванов: «Готовить журналистов сейчас модно. А где есть мода, там много вопросов к качеству»

Разговор с профессором Ивановым состоялся в Институте журналистики Киевского Национального университета имени Шевченко накануне вступительной кампании, в которой спрос на журналистику уже называют ажиотажным. «Как в 60-е годы на физику», - разводит руками Валерий Иванов. В чем причины моды на репортерство, чего ждут абитуриенты от медиа и почему в Украине журналистика – профессия молодых, – выяснял Редакторский портал.

Валерий Феликсович, как вы относитесь к последним событиям на медиарынке – превращению UBR в «Вести-ТВ», продаже Фокуса, а потом и всего Украинского медиахолдинга. Насколько это важные новости для вас как преподавателя Института журналистики?

- Смена собственности меня интересует, только если это принципиально влияет на формирование медиаполя. В стране и без того утвердился четкий механизм формирования собственности, характерный для авторитарного общества – когда медиасобственность сконцентрирована в немногих руках и ориентирована не на получение прибыли, а используется как инструмент влияния. В принципе, это все уже настолько обыденно, что и говорить об этом как-то неудобно. Последние изменения всколыхнули медийную общественность только из-за загадочности фигуры инвестора. Но сам принцип изменения собственника ни у кого удивления не вызывает.

Если так, то кого вы тогда выпускаете, солдат влияния?

- Мы учим, как делать правильно, как заниматься нормальной журналистикой, а после нас они приходят в редакции, где им говорят «пиши заказной материал» или «хочешь запустить программу –  ищи под нее спонсора»… И надо либо подчиняться этим правилам, либо уходить в никуда. Издания, где не работают с джинсой и придерживаются каких-то профессиональных стандартов еще, слава богу, в Украине есть, но их удельный вес на рынке мал. Другое дело, что эволюционировала сама джинса, теперь ее продвигают изящнее – ловчее имитируют журналистские стандарты, даже дают вторую точку зрения… Но и ряженая в пристойные одежды джинса не перестает быть джинсой. Например, если реклама выделяется только цветом, то ведь понятно, что потребитель зачастую обречен не уловить того, что на цветной подложке ему всучили рекламу вместо редакционного материала. Причем это проблема не только у нас, но и на Западе. В частности об этом говорил Эрик Харрис, которого Академия украинской прессы при поддержке Посольства США привозила на Львовский медиафорум (28 – 30 мая 2013). Так что деньги побеждают не только на украинском медиарынке, но и во всем мире. Понимая трудности продвижения стандартов в журналистике, мы пошли другим путем и запустили большой проект по развитию критического восприятия медиатекстов – если мы не можем повлиять на производителя текстов, будем развивать культуру реципиента. Сейчас мы внедряем в учебный процесс высших и средних учебных заведений довольно-таки успешный учебный курс «Основы медиаграмотности», совместно с партнерами – Институтом инновационных технологий и содержания образования МОН Украины, Институтом социальной и политической психологии Национальной академией педагогических наук.

Медиаграмотность – штука хорошая, но ведь школьная программа и так перегружена…

- В этом смысле Министерство образования и науки предложило мудрую вещь: есть вариативная часть, и школа может выбрать, что давать в этой вариативной части – грубо говоря, христианскую этику, безопасность жизнедеятельности или медиаграмотность. Можно учить школьников не засовывать пальцы в розетку, а можно – критически воспринимать информацию. Причем информацию в самом широком смысле, а не только газетную и журнальную. Например, как себя вести в соцсетях, как дистанцироваться от персонажей компьютерных игр, не отождествлять себя с ними, отделять свою социальную жизнь от жизни виртуальной и не подменять успехи в социальной жизни успехами в виртуальной… Это и есть то, что мы предлагаем – азы критического восприятия информации и образование медиапотребителя.

Вот вы говорите о том, что выпускаете хороших студентов, которые научены правильно писать, а они приходят в редакции, где им дают писать джинсу. В ответ рынок негодует: да они приходят к нам нулевые, простой новости написать не могут. В чем, по-вашему, суть конфликта?

- Я далек от мысли, что мы выпускаем идеальный продукт. Но конфликт между рынком и образованием есть в любой стране. Хотя вот, например, в Германии его снимают волонториатом: редакция принимает на работу выпускника, который два года у них работает волонтером, обучается, причем, за ним закреплен специальный человек – редактор или обозреватель – который получает за обучение молодняка хорошие деньги. Но там пресса богатая, они могут себе это позволить. Мы же должны всячески работать на сближение рынка и процесса обучения и спокойно выслушивать претензии рынка. Рынок в свою очередь тоже не должен устраивать истерик по поводу выпускников и помнить то время, когда нынешние матерые редакторы сами заканчивали Институт журналистики и приходили работать в поле.

Но есть и принципиальный момент. Мы не колледж журналистики, мы не учим только тому, как брать интервью – мол, вот тебе, дорогой, 70 пунктов, пункт за пунктом выполняешь – получаешь результат. Так учат в американских колледжах. Мы же университет. У нас на первом курсе практически нет предметов, непосредственно связанных с профессией. Там дается мировоззренческая основа. Преподается философия, социология, история, то есть даются людям базовые знания, мы учим их думать, рассуждать, готовим аналитиков, людей, которые способны подниматься над ситуацией, осмысливать ее…

И где же все эти люди?

- А что закончил Сергей Рахманин? Что закончила Юлия Мостовая?..

Тут все-таки уникальность таланта и Рахманина, и Мостовой, а не доказательство эффективности журналистского образования…

-  Согласен, можно говорить о таланте и персональных качествах, таких как ответственность, к примеру. О профессиональных навыках, приобретенных в процессе практической деятельности. Но не нужно забывать и об основе, которую дал университет.

Наблюдая за дискуссией рынка и школы журналистики, появляется подозрение, что стагнирующий медиарынок ищет дополнительные источники доходов и в качестве такового рассмотрел журналистское образование –  холдинги и отдельные СМИ стали запускать свои образовательные проекты. Ведь люди могут не покупать газет, но они всегда будут платить за обучение детей и за лечение. По сути, эта дискуссия – война за образовательные бюджеты. А вы как думаете?

- Не сказал бы. Но общая ситуация в журналистском образовании явно ажиотажная. 49 вузов в Украине сейчас готовят журналистов. Это мода, такая же, как в 60-х годах прошлого века на физиков, а еще недавно на юристов. А там, где есть мода, там много вопросов к качеству.

И журналистика сейчас в моде, и конкурсы у вас колоссальные. Скажите, легче стало выбирать достойных?

- Наоборот. Чем больше конкурс, тем сложнее выбирать. Оптимальный конкурс  2-3 человека на место. А у нас в прошлом году после зачисления льготников конкурс на журналистику был 14 человек, а на рекламу – 44 человека на место. Это же запредельно.

Но те, кто сейчас идет в журналистику, должны помнить, что в Украине это профессия молодых. С начала 90-х появилась мода «старых» журналистов выгонять, а набирать молодых-симпатичных. Как только человек начинает понимать суть профессии, ценить свое имя, отказываться давать в эфир заказухи, – все, давай до свидания, и здравствуй, новая мордашка. На Западе комментатор в студии или ведущий новостей –  это взрослый человек с жизненным опытом, отработавший в поле, часто – в горячих точках, заслуживший доверие зрителя долгими годами работы в профессии. А у нас на экране сплошные спокойной-ночи-малыши.

Понимаете, молодежью легче управлять, чем зрелыми людьми, которые знают, чего они стоят. И каждый из тех 14-ти человек на место, которые в этом году придут к нам на факультет, должен помнить о профессиональных рисках. Сначала, чтобы завоевать место под солнцем и обеспечить проживание в столице, они позволят себе сделать ту работу, которую не сделает ни за что зрелый и знающий себе цену журналист. И его возьмут в редакцию, а того, кто отказался, выгонят. Но и он не всю жизнь будет молодым и всеядным.

Валерий Феликсович, вы же человек опытный, скажите, что людей так манит сейчас в журналистику?

- Интересно, что на вопрос «Почему вы поступили на журналистику?», наши студенты отвечают: хотим проявить себя, чтобы в будущем обеспечивать семьи, быть известными… А западные говорят: изменить мир, приносить пользу обществу... На Западе журналист ради профессии готов на материальные жертвы, на работу на краю света за какие-то маленькие деньги – главное, чтобы эта работа была реально полезной. Такое ощущение, что мы как общество сломались. Мы позволили себе забыть о том, что человек – существо общественное.

Не видится ли вам парадокса в том, что в стране, которая нуждается в воскрешении производства, малого и среднего бизнеса, амбиции молодых людей связаны, по сути, с пересказыванием жизни, а не с непосредственной реальностью?

- Ну а какие амбиции на производстве? Взять даже такие гиганты как Запорожский алюминиевый… Разве это можно назвать интересной работой? Мы же в промышленности производим в основном только полуфабрикаты, которые продаем за гроши...

Многие из журналистов-практиков сейчас уходят на преподавательскую работу. Не кажется ли вам, что кадры уходят туда, куда мигрируют деньги? Ну и что это, по-вашему, свидетельствует о рынке, на котором интереснее учить, чем непосредственно работать?

- Уходят не только учить, но и в пиар. И в бизнес. И в политику. Многие уходят из профессии. Многие приходят в профессию без профильного образования. И тут страшного ничего нет, если люди приходят и интересуются, а каков же устав этого монастыря. Недаром многих журналистов, работающих в поле и не учившихся журналистике, искренне удивляет, что надо проверять информацию. Что есть требование точности и полноты. Их это шокирует и возмущает, они считают, что стандарты – это надуманные требования теоретиков, индоктринация извне, а не истина, по которой живет журналистика во всем мире. И выходит у нас такая квазижурналистика...

А разве рынок у нас не квази?

- И рынок. И профессия. И страна, которая через 20 лет после своего основания не имеет национальной идеи и расколота практически пополам. Рынок, на котором господствует не  борьба за читателя и рекламные бюджеты, а за спонсорские вливания и за то, чтобы владелец продолжил бюджеты на следующий год. И это все отображается на профессии, где речь идет уже не о том, как адекватно отобразить процессы так, чтобы создаваемая СМИ виртуальная картинка максимально приближалась к реальности, а как покрасивее удовлетворить владельца или спонсора.

Справка РП: Валерий Иванов – профессор, заведующий кафедрой рекламы и связей с общественностью Института журналистики Киевского Национального университета имени Тараса Шевченко. Президент общественной организации «Академия украинской прессы». Член Комиссии по журналистской этике. Автор и соавтор более 300 научных работ, среди которых первый в Украине учебник «Журналистская этика» (2006).

Влад Андрощук, Леся Ганжа,

Редакторский портал