Артемий Троицкий: «Самое время сдуть пыль с барабанных перепонок»

«Лента.ру»: Почему вы решили сменить название программы и не сохранять жизнь «FM Достоевскому»? После стольких-то лет.

Артемий Троицкий: Когда в декабре 2012 года я сидел в студии и записывал очередные выпуски программы, я и представить себе не мог, что она закроется. А когда это случилось, а случилось это как гром среди ясного неба, появилось желание начать с чистого листа, не тянуть эту программу на, кажется, пятую или шестую по счету радиостанцию. К тому же очень надоело отвечать на вопросы, почему «Достоевский» и какое Федор Михайлович имеет отношение к рок-музыке, а такие вопросы задавали достаточно часто.

Когда появилась новость о закрытии программы, было понятно, что это произошло неожиданно, но мотивировка понятна не была. Вам это объяснили экономическими причинами или вы подозреваете, что без политических соображений не обошлось?

Я вообще ничего не подозреваю, поскольку неинтересно мне это дело расковыривать и анализировать. Тем более что никаких основательных поводов, соображений и подозрений у меня нет. Мне было сказано, что истек контракт и что я должен был сам позаботиться о том, чтобы его продлевать, что для меня, естественно, было большой новостью.

Разумеется, мне куча народу сразу сообщила, что это было сделано по политическим мотивам, что это было связано с моей общественной деятельностью и моей общеизвестной фрондерской позицией. Я вполне допускаю, что это было одним из мотивов, но вряд ли главным. Мне сказали, что станция переформатируется, что музыкальных авторских передач у них больше вообще не будет — это на самом деле так. Моя авторская программа там была последней из оставшихся после того, как слетели программы [Александра] Липницкого и [Николая] Арутюнова. Так что мои претензии сводятся не к тому, что это было сделано, а к тому, каким достаточно хамским и непрофессиональным образом это было оформлено.

Концепция программы поменялась со сменой названия?

Нет. Название изменилось вовсе не потому, что мне захотелось изменить концепцию, сделать свою программу более экзотической или более кровожадной, нет. Программа какая была, такая и осталась. (Кстати, я уже записал первые три выпуска). Я считаю, что нашел абсолютно оптимальный и для себя, и для слушателей формат, где я пытаюсь в один час эфирного времени втиснуть максимальное количество интересной музыки из числа той, что по радио никак не прозвучит, если я ее там звучать не заставлю. Единственное микро-отличие: у меня сейчас очень много новых симпатичных дисков, поэтому пришлось вернуться к изначальной формуле — каждый новый релиз представлен строго одним треком. Иначе количество непрослушанных дисков на моих полках станет катастрофическим, сейчас мне просто диски складывать некуда.

Вы по-прежнему на физических носителях все слушаете?

Я не могу себя заставить это делать по-другому. Отчасти это связано с моей общей старорежимностью и патриархальностью. Я люблю носители. Я люблю и винил, но винил сейчас все любят. Компакт-диски очень удобны, симпатичны и в отличие от винила совершенно не требовательны. С виниловыми пластинками надо обращаться как с капризными девушками: сдувать с них пылинки, аккуратно ставить тонарм — и они еще скрипят после этого! В этом смысле CD несравненно удобнее. Конечно, было бы намного рациональнее и дешевле, если бы я все скачивал. Но, во-первых, мне это не нравится: я все-таки люблю, чтобы была вещь. Во-вторых, я живу в лесу, и у нас там нет быстрого интернета. Одну песню можно скачивать полчаса. И нафиг я буду себя истязать такого рода процедурами? Так что нет.

На радио вы свои задачи видите в первую очередь как просветительские?

Все мои передачи были именно просветительскими. Никаких коммерческих или карьерных целей я отродясь не преследовал, тем более сейчас, когда рекламируй диски или не рекламируй — все равно их никто покупать не будет. Мне просто очень нравится делиться с заинтересованными людьми какой-то занимательной музыкой. А знаю такой музыки я, возможно, больше всех в стране.

Насколько целесообразно делать просветительскую программу на Rock FM? Более консервативной радиостанции я, пожалуй, не встречал.

Да ну? Я вообще очень рад, что вернулся на чисто музыкальную радиостанцию. То есть на станцию, которую слушают не интеллигентные пенсионеры и не молодые бизнесмены, а конкретно любители музыки, причем принципиально не попсовой, и, предположительно, самых разных возрастов. Мне это приятно, и я абсолютно уверен в том, что аудитория Rock FM скорее поведется, как говорится, на мою передачу, чем, скажем, аудитория «Эха Москвы».

То есть я полагаю, что аудитория, скажем, «Русского радио» моей программы не восприняла бы вообще — они бы все отключились на первой же минуте, причем на первой же минуте любой песни, которая там звучит. Но для меня это вообще не аудитория, для меня это люди с другой планеты. А любители классического рока — это люди с той же планеты, что и я. Моя музыкальная доктрина очень далека от классического рока, но классический рок — это музыка. В отличие от Стаса Михайлова, который вообще к музыке не имеет отношения.

Так что я могу с рок-консерваторами найти общий язык, у нас есть точки пересечения. И если уж говорить о просветительстве, то аудитория Rock FM — это как раз самая благодарная аудитория. Это не хипстеры, которые уже нахватаны в актуальной музыке в достаточной степени, а это меломаны, но такие, слегка... как бы это сказать... замшелые. И самое время сдуть какое-то количество пыли с их барабанных перепонок.

Если просветительская передача выходит на коммерческой радиостанции, руководство вправе требовать рейтингов и экономических показателей. Насколько эта сторона вопроса важна в случае с вашими программами?

Рейтинги и экономические показатели имеет смысл рассматривать в качестве аргументов к закрытию и незакрытию только в том случае, если речь идет о коммерческих радиостанциях. Вот, скажем, «Эхо Москвы» — коммерческая радиостанция, крайне заинтересованная в рекламе. Для них рейтинги важны. Хотя «Эхо Москвы» меня всячески к себе приглашало. Поскольку моя программа просветительская, то ей было бы самое место на каких-то некоммерческих частотах — на радио «Культура», например. Но поскольку это радиостанции все сплошь государственные, а я человек антигосударственный, то никаких предложений никогда мне оттуда не поступало.

Более того, несколько лет тому назад я снял несколько программ для телеканала «Культура». Надо сказать, что они там были приняты с максимальным восторгом и собирали максимальные рейтинги. Тем не менее по каким-то явно не зависящим от меня причинам весь этот проект был купирован. Думаю, кстати, что вот тут мотивация была чисто административно-идеологической. Хотя мои выступления там не имели к политике вообще никакого отношения.

То есть Noize MC вы не пытались там заводить (в 2010 году Артемий Троицкий был временно отстранен от эфира программы «Особое мнение» на «Эхе Москвы» за попытку поставить песню "Mercedes S666" — прим. «Ленты.ру»)?

Нет-нет! Я рассказывал о людях вроде Фрэнка Синатры, Джуди Гарленд, Марлен Дитрих и так далее.

Насколько часто возникает желание свою фрондерскую позицию, о которой вы говорили, донести до слушателя?

Я человек уже совсем не молодой, достаточно матерый и имею очень серьезный опыт самых разных способов работы и самых разных партнерских отношений. Поэтому я давно научился разделять сферы своего влияния и способы воздействия по их профессиональной и жанровой принадлежности. Я прекрасно знаю, что если речь идет о музыкальной программе, то максимум, что в этой программе допустимо — это просто какие-то легкие, ироничные, к слову случившиеся комментарии, не более того. И возникают они сугубо эпизодически — то название песни мне что-нибудь напомнит, то судьба артиста, но не более того. Делать из музыкальных программ агитационное мероприятие — это и звучало бы неуместно, и было бы некорректно в отношении моих партнеров и работодателей. А я не могу подставлять людей, это недопустимо ни с профессиональной, ни с человеческой точки зрения.

Что не сложилось, кстати, с «Эхом Москвы»? Ведь изначально планировалось, что программа будет выходить там. Почему в итоге выбрали Rock FM?

Основная причина того, что не сложилось у меня по второму разу с «Эхом Москвы» — чисто шкурная. Там до смешного мало платят своим авторам. Может быть, среди сотрудников есть такие, кто получает вполне достаточно, но я не являюсь для «Эха Москвы» профильным активом, потому что музыка для них — третьестепенное дело. Соответственно, та зарплата, которая мне была предложена на «Эхе»... эта сумма прозвучала для меня как легкое издевательство. Особенно учитывая то, что, насколько мне известно (а мне это известно доподлинно), «Эхо Москвы» сейчас в коммерческом отношении — радиостанция процветающая. У нее высоченные рейтинги, огромное количество рекламы. То есть это не то чтобы с трудом выживающая, экономящая деньги, дышащая на ладан контора.

Я не склонен Венедиктова в этом винить. Похожий подход, например, был — в прошлом веке, по крайней мере — у американской телестанции CNN. Они никогда, в отличие от всех прочих, не платили за интервью и комментарии — объясняя это тем, что они настолько крутое и престижное СМИ, что удостоившиеся эфира должны быть счастливы, что их показывают. 
У Венедиктова примерно такой же комплекс «сверхполноценности».

Оправданный, как вам кажется?

Имеющий право на существование. Но точно так же имеет право на существование и моя аргументация. Я в очередной раз молодой папаша, у меня много детей и мало заработков. Поэтому я в праве рассчитывать на то, что моя работа будет достойным образом компенсироваться. И тут еще надо принять во внимание то, что на свои программы я трачу довольно большое количество личных денег. Я подсчитал, что у меня где-то уходит долларов триста-четыреста в месяц на покупку новых дисков. А мне было предложено не намного больше за месячную работу (смеется).

То есть вопрос о том, чтобы поработать на них за меньшие деньги из лояльности даже не стоял?

Нет. Свою лояльность той журналистской и гражданской позиции, которую до некоторой степени символизирует «Эхо Москвы», я выражаю тогда, когда они меня приглашают к себе в прямой эфир на программу «Особое мнение». И это я делаю всегда, когда могу, и, естественно, за это я никаких денег не получаю и не получал никогда.

Какую роль, как вам кажется, сейчас играет радио как СМИ? То, что ваши проекты всех последних лет связаны с радио, — это такая же эмоциональная привязанность, как с компакт-дисками?

Я думаю, что радио — это, конечно, уходящая натура. К сожалению, поскольку я сам радио очень люблю. Я люблю радио гораздо больше, чем телевидение, и в этом смысле всякие лозунги типа «Слушайте радио, остальное — видимость!» мне близки по-человечески. Но, с другой стороны, я вполне отдаю себе отчет в том, что интернет не то что занес над радио дамоклов меч, а, в общем-то, этот меч уже опускается, хотя делает это медленно и плавно.

Думаю, что радио очень быстро покатится вниз, как только начнут в массовом порядке выпускать оборудованные интернетом машины, где можно будет легко вместо того, чтобы нажимать FM-кнопку, переключаться на какие-то свои любимые интернет-подкасты. В этом случае радио придет пушной зверек песец. Пока этого не произошло. Я думаю, что лет пять еще точно есть — а может быть, дай бог, и немного больше. В любом случае, когда радио потеряет львиную долю автомобилистов, оно будет жить в основном за счет пенсионеров и домохозяек, но это не совсем моя аудитория.

Какие-то новые форматы входят в ваши планы? Те же самые подкасты, чтобы люди могли в Сети скачивать ваши программы и слушать автономно?

Ну, есть некоторые вещи, которые я делаю в течение какого-то времени. Скажем, есть «Опыт рока: год за годом», который у меня идет на интернет-телевидении «TV Jam». Это своего рода подкаст, и надо сказать, что этот проект меня очень увлек. Он совершенно не денежный. Но это тот редкий случай, когда я получаю не только удовольствие от создания программы, но и узнаю довольно много для себя нового в процессе ее создания.

Два вопроса про интернет. Скажите, Jamsession.ru поддерживается вами еще в каком-то виде?

Jamsession.ru был мною зачат некоторое время тому назад как учебный сайт при спецкурсе музыкальной журналистики тут, в МГУ. Уже довольно давно я с ним не поддерживаю никаких отношений — что для меня, как для отца тоже, к сожалению, свойственно — я совершенно не в курсе того, что с этим чадом происходит. А что происходит, кстати?

Я был удивлен, но он обновляется.

Он обновляется? Гениально.

Я на него заходил последний раз в 2005-м, наверное, году. Сейчас зашел просто посмотреть. Какая-то жизнь есть, март 2013 года.

Я очень рад, я просто счастлив. Привет от блудного папаши, сынок...

Понятно. А страница Артемия Троицкого в «ВКонтакте», к ней вы имеете отношение? Там рассказывается про Harlem Shake, Gangnam Style и прочее интернет-веселье.

Не имею, точнее, скажем так, я не имел отношения к своей странице в «ВКонтакте» до самого последнего времени, просто потому что я вообще был не осведомлен о ее существовании. Узнал я об этом буквально пару месяцев тому назад, совершенно случайно, по какой-то ссылке вдруг. Надо сказать, что, обнаружив его, был очень тронут, что имеется мой такой вот фэн-клаб «ВКонтакте» и что там две с лишним тысячи человек. И, как человек, в принципе, добрый и благодарный, я вышел на связь с модератором этого сайта, с юношей по имени Максим, и сказал ему, что в качестве ответного жеста благодарности интересующимся моей личностью и моей деятельностью я был бы рад, скажем, время от времени проводить с ними душевные разговоры и эксклюзивные пресс-конференции.

Первая из таких конференций должна пройти в ближайшее время. Они у себя там саккумулировали некоторое количество вопросов, мне эти вопросы привезут, и, по-видимому, под камеру я буду на них отвечать. Но это, пожалуй, единственное, потому что ни в Фейсбуке, ни в «Одноклассниках» — ни в одном из этих вот популярных «соцвавилонов» меня нет, и это абсолютно осознанный мой выбор, я там категорически не хочу находиться.

А какие-то телевизионные проекты есть в голове или нет пока?

У меня нет телевизионных проектов. То есть теоретически у меня имеется несколько светлых теле-ориентированных идей, но я не знаю, насколько я вообще могу быть востребован нынешними каналами — просто потому, что человек я уже и не молодой, и не секси, и не актуальный светско-социальный персонаж. Конечно, определенное качество присутствует в том, что я делаю, — и в плане владения материалом, и в плане его подачи, но у меня есть такое ощущение, что это качество никому нафиг не нужно на теперешнем телевидении.

То есть дело не только в вас, но и в телевидении тоже?

Дело в первую очередь в телевидении. Потому что я-то как раз готов к заманчивым предложениям и могу сказать, что со времен всяких «Кафе „Обломов“», «Признаков жизни» и так далее я стал только лучше, а не хуже — то есть я сохранил свою физическую форму и слегка улучшил форму ментальную, а также артистическую. Но мне действительно кажется, что современное унтер-культурное телевидение в такого рода персонажах, как я, и в материале подобного уровня категорически не нуждается.

Вам приходит в голову какой-нибудь канал, на котором уместно смотрелось бы что-нибудь типа «Обломова», с Надеждой Бабкиной и «Сектором Газа»?

Все наши музыкальные телеканалы абсолютно ублюдочные, могу это слово еще несколько раз подчеркнуть. То есть они просто чудовищные. Я могу сделать какую-то полускидку для каналов типа «A-one» или «O2»...

Они жанровые, там немного другая история...

Да, это жанровые каналы, и, конечно, делать программу о хип-хопе мне совершенно не интересно. Теоретически есть два канала из числа мне известных, на которых я мог бы находиться. Это канал «Культура», с которого мне не поступало никаких предложений и вообще не возникало никаких шевелений — притом что они снизу доверху завалили меня комплиментами по поводу программ «Короли песни».

И второй канал, где я мог бы более или менее органично выглядеть, — это «Дождь», но оттуда тоже никаких заявок не поступало. Хотя, сдается мне, что музыкальное программирование — одна из относительно слабых сторон этого канала. Я редко смотрю их музыкальные программы, в отличие от новостей и ток-шоу, но то, что мне попадалось, — это или какие-то старые клипы заслуженных западных артистов, или концертные выступления довольно вялых и скучных, как правило, российских групп.

Раз мы заговорили о музыкальном телевидении. Российское MTV закрывают, да и западное давно уже не музыкальный канал. Остальные каналы в программах типа «Обломова» и «Антропологии», очевидно, не нуждаются. Музыкальное телевидение тоже умерло?

Музыкальное телевидение стало загибаться и загнивать еще задолго до музыкального радио. Скажем, тот же канал «MTV» перешел от трансляции музыки к передачам типа «Тачка на прокачку» и каким-то уродским live show, или как это называется...

Реалити.

Да-да, реалити-шоу — еще лет пять тому назад, а в Америке так все 10 лет тому назад. Я считаю, что музыкальное телевидение, по крайней мере в той форме, в какой оно существует в нашей стране, — это просто ноль. То есть оно вообще не имеет права на существование и держится, насколько мне известно, исключительно за счет каких-то вялых взяток, которые платятся артистами и продюсерскими центрами этим каналам. И, кроме того, оно совершенно устарело морально. Единственный тип актуального музыкального канала, который я мог бы себе представить, — это канал, который бы целиком и полностью основывался на YouTube. Скажем, вот если бы было такое YouTube-ТВ, которое каждый день представляло бы какие-то новые забавные видеозаписи из тех, что там появляются, то я думаю, что такой канал имел бы и смысл, и успех. Это была бы такая навигация по музыкальному видеоконтенту современного интернета.

То есть не сетка вещания, а именно пользовательская навигация?

Это можно делать разными способами, но суть именно такова. А крутить бесконечные видеоклипы каких-то уродских попсовых, шансонных и прочих одноклеточных организмов за мелкие деньги... Ничего хуже этого, по-моему, не только в музыкальных масс-медиа, но и вообще в масс-медиа быть не может. Я предпочел бы канал, основанный на контенте газеты «Завтра» каналу типа «RU TV», или «Муз-ТВ», или еще чему-нибудь в таком духе.