– Всеволод Борисович, считается, что люди, которые много лет отдали радио, становятся настоящими радийными наркоманами. Вы с этим согласны?
– Да, я радионаркоман. У меня есть 20-25 любимых станций, которые я регулярно сканирую. Прежде всего, это английские станции, но есть и русскоязычные. Я ложусь спать с маленькими наушниками и засыпаю, как правило, под звуки чего-нибудь интеллектуального. Приёмник я выключаю последним усилием воли перед тем, как заснуть.
– Сейчас часто говорят, что в мире радио уже всё придумано. А для вас за последние пять лет были какие-нибудь приятные сюрпризы в этой сфере?
– Да, есть находки. Как ни странно, на меня произвёл впечатление формат армейского радио «Звезда». Они распаковывают весь материал по коротким кусочкам, чтобы армейский ум, привыкший к командам и безусловному их исполнению, мог эти «пакеты» воспринять. По-моему, это довольно удачно придумано. А вообще, когда появляются талантливые люди с хорошим голосом, с чёткой дикцией и, главное, с плавным потоком речи, которая не прерывается звуками-паразитами, то таких людей всегда приятно услышать.
– А где, как вам кажется, таких людей больше – в английском или русскоязычном эфире?
– С моей точки зрения, вершина радиомастерства находится в Соединённых Штатах. Не знаю, как их учат говорить, но американский диджей – это бархат, это мех, это ванильное варенье со сливками. Там есть и весь спектр звука, и чёткость речи, и плавность произнесения, и мастерство общения, и так далее. Если захотите чему-нибудь научиться, включите провинциальную американскую станцию, и наверняка найдёте какие-нибудь изумруды.
– Всеволод Борисович, в 2011 году вышла ваша последняя книга «Интеграл похож на саксофон». Вы планируете написать что-нибудь ещё?
– Дело в том, что издательство «Амфора», которое любезно занималось моими сочинениями, из-за финансовых трудностей прекратило своё существование. Но главный редактор Вадим Назаров по-прежнему иногда мне позванивает и обещает, что придумает какой-нибудь контракт. После многих лет работы на радио я просто недостаточно серьезно воспринимаю себя как сочинителя, чтобы писать «в стол». Я не горю желанием осчастливить человечество своими словесами. Но если будет какой-то контракт, то я сяду за книгу. Контракт нужен не из жадности, а просто чтобы меня дисциплинировать. Потому что писательство – процесс для человека, во-первых, неестественный, а во-вторых, трудоёмкий. Поэтому я стараюсь не садиться писать без крайней нужды.
– Скажите, есть ли что-то, что может подвигнуть вас на возвращение в большой эфир?
– Да я чуть было не вернулся шесть месяцев назад. У меня была идея создать крупный радиопортал, и я ходил по разным английским инстанциям и даже дошёл до министра. Его заместитель обещал направить на это какие-то фонды, но в последний момент в деньгах нам отказали. Сейчас радио нужно двигать новыми средствами, необходима новая концепция. Если бы был проект, который я мог идейно формировать, и чтобы это не превращалось в очередной журналистский эксперимент, то, может быть, я бы вернулся.