Мы за то, чтобы нас не переключали москвичи, потому что мы канал делаем для этого города

Макс Димов, заместитель главного редактора информационного вещания телеканала "Москва 24"  о  новом канале, эфирных фэйках и качестве

Фото: Татьяна Попова

- Максим, до эфира канале "Москва 24" было девяносто дней. Что произошло за этот срок?

За девяносто дней нам удалось сделать некий костяк. Это процентов 60 - 70 того, что можно выжать из этой студии, которую полностью перестроили – остались только стены. Эта студия – самая крутая вообще, в Европе точно. То есть, построена за короткий срок, и пространство продуманно настолько, что можно делать неограниченные по фантазии проекты. Люди в ячейках, народ тусит, свет постоянно меняется, день, ночь.

- «Костяк» вы сделали за девяносто дней, а сколько времени ушло на «настройку инструмента», на стартап?

Сам стартап мы как-то до нового года тянули, тянули, пытались что-то сделать на последнем дыхании. Но вот Новый год прошел, пытаемся с новыми силами отлаживать то, что получилось. То есть, сейчас такая планомерная работа. Рутинная, в каком-то смысле, в каком-то смысле многообещающая и творческая.

Фото: Татьяна Попова

А что вообще сложнее: перестроить старый или создать новый канал?

Фактически ничего перестраивать не пришлось, поскольку  создавалось все с нуля, и 90% сотрудников сменилось. То есть, от канала осталась частота, и несколько человек персонала: кто-то в кадре остался – совсем немножко, – кто-то за кадром. Кто был в кадре, тот ушел за кадр – таких людей очень много, на самом деле. У нас изменились стандарты. Это даже не ребрендинг.

Вы сказали, сменилось 90% сотрудников. Известные ведущие ушли, вы приглашали новых звезд?

Мы специально не покупали никаких звезд, у нас есть ведущие, которых мы пытаемся взрастить сами. Это люди с реально большим потенциалом. Мы прошерстили весь рынок на этапе кастингов и остановились на тех, кого можно наблюдать сейчас в эфире. Каждый по-своему уникален, каждый не является новостником в чистом виде.

А в результате канал не стал более молодежным?

Мы не стремились сделать совсем молодежный канал, поскольку это все-таки официальный городской канал. По контракту мы обязаны рассказывать городские новости и освещать деятельность столичных властей, но никто не заставляет нас заниматься этим "со всей пролетарской ненавистью". Если существует в городе какая-то проблема, мы должны помочь властям с этой проблемой справиться. Это не пропаганда, это такая нормальная работа – информирование.

Другое дело, что мы более цинично стали подходить к подаче информации, и будем стараться выглядеть еще циничнее

. Потому что Москва – это город потребителей. Это не "Москва для москвичей". Это не канал для коренных  москвичей, это канал для жителей города – а жители этого города - вся наша страна. Тут коренных москвичей на канале найти очень сложно, поэтому это скорее канал потребителя.

То есть, ваша целевая аудитория – так сказать, абстрактный потребитель?

Да. Этот город он в принципе не предназначен для жизни. Огромная агломерация, здесь невозможно соединить все слои общества. Тот, кто живет на Рублевке, фактически не знают тех людей, кто толкается в метро в Выхине. Мы живем так, нас объединяют только пробки  и погода. Это две проблемы, которые способны притянуть любого зрителя. На все остальные возрастные группы нужно работать отдельными форматами, то есть, что-то для молодежи, что-то для более старшего поколения, что-то для бизнесменов, что-то для людей, которые хотят разбираться в экономике. Что-то просто для людей, которые выходят на улицы и идут в магазин. Поэтому всех их вместе собрать достаточно сложно, и задачи такой не стоит. Но мы выяснили, что всех людей в этом городе интересует только два фактора: это пробки и погода. Все.

Деньги не всех интересуют?

Деньги тоже не всех интересуют.

А политика?

Мы маленькие, мы говорим про город, а не про политику. И в сферу наших интересов митинги входят с той точки зрения, влияют ли они на перекрытие движений. Нам надо рассказать, можно там проехать или невозможно, со которого до которого часа будут возникать эти проблемы, оценить масштаб, много ли народу собралось  и дать официальную точку зрения и не скатиться в комментарийность – у нас нет такой задачи. Стояла бы задача – мы бы старались делать все иначе.

А  вы  с кого-то брали пример, когда создавали канал?

Да, но это трудно назвать примером. Есть такой канал в Нью-Йорке, городской канал NY1. Пытались мы у них даже слизать сетку вещания, но ничего не получилось, потому что у них совершенно иное программирование с точки зрения психологии. Они по-другому воспринимают информацию. Русскому же человеку как: «А поговорить?» Тут не достаточно просто давать информацию, здесь должны быть еще некие разговорные жанры, коммуникация. Мы к этому ко всему только-только приходим. У нас будет обязательно обратная связь со зрителями.

Кстати, об обратной связи. А почему у вас сайт пока не работает?

Сайт – это вообще наша гордость, потому что это просто трансляция того, что происходит на телевидении. Эфир, больше там ничего нет.

А вы не будете делать другой сайт?

Будем. У нас только зарождается  представительство в Facebook, Twitter, туда загружается некая часть эфирных программ, какие-то промо-акции. Естественно, будет и информационный портал. Планов достаточно много.

Представительство в Интернете было сделано для того, чтобы телеканал можно было просто смотреть где-то, поскольку на старте нас не было ни в "Триколоре", ни в "НТВ-плюс". Сейчас мы находимся и там.

Параллельно начинается и другая работа: только что дал задание корреспондентам написать свою короткую биографию, буквально на следующей неделе или в конце этой недели это должно появиться на некой презентационной страничке телеканала "Москва 24". Это все будет, это все в процессе, проекте.

-А какие именно планы?

Планов много, потенциал огромный, и не воспользоваться тем, что было заложено, было бы глупо просто. Обратная связь: у нас будут и телефонные номера, и СМС-номера. Будем реагировать на то, что происходит в городе, гораздо больше наполнения надеемся получить от общения с людьми, которые живут здесь.

Сейчас меняем оформление канала: бегущая строка изменилась, шрифт вырос – по просьбе слабовидящего населения Москвы. Социальная миссия присутствует, но никто не отменял нашего циничного отношения к информации. Если холодина – да, это холодина, если дороги не убирают, значит дороги не убирают. Едем разбираться, смотреть, почему не убирают, как не убирают.

Будет и утреннее шоу на этом канале, и вечерние разговорные форматы. Все это в проработке. В целом, мы пытаемся уйти от стереотипной формальной обстановки. Но при этом нам хочется не потерять информационную составляющую, чтобы нас воспринимали как информационный канал. Да, мы городской, не совсем федеральный формальный канал, но при этом мы должны стать телевизионным источником номер один в этом городе, должны создать ощущение присутствия везде, мы к этому стремимся. Но так, чтобы было не скучно.

Фото: Татьяна Попова

Кстати, как вы справляетесь с усталостью аудитории от информационного потока?

Люди устают, конечно, но ведь информационный канал не смотрят четыре часа подряд. Можно смотреть кино два часа. А здесь ты приходишь на канал, смотришь его пятнадцать-двадцать минут и уходишь.

Ты утром выпил чаю, кофе, съел булку – одиннадцать минут  информационного выпуска было потрачено как раз, чтобы тебя снабдить необходимой информацией.

И новости: за полчаса ты способен просмотреть выпуск новостей. Плюс, мы даем какую-то информацию потребительского свойства, очень разного характера для разнообразия. Это может быть афиша, где можно узнать, где что идет, или какой-то специальный репортаж на пятнадцать-двадцать минут, или какой-то фильм о том, как выжить в этом городе. И опять дальше новости, и опять дальше другой фильм.

Но как же вы решаете, что и когда показывать, когда ваша аудитория, как мы уже выяснили, абстрактный потребитель?

Содержание новостного выпуска в течение дня не может зависеть от чего-то абстрактного. Утром у нас новостные выпуски идут два раза в час по пятнадцать минут, днем – один раз в час по пятнадцать минут, а вечером есть прайм – с девяти часов мы собираем двадцатишестиминутный выпуск и трижды его пытаемся апгрейдить в течение вечернего эфира. Это создает более полную картину вечером.

Необходимость частой смены утром, когда часто меняется сама аудитория, днем заменяется на массу познавательных форматов и полезных вещей. Это с точки зрения внутриканального программирования сетки вещания. А не прогнозирования интересов зрителя.

То есть, это ориентация на время суток?

Да, существует некое программирование, но за  день бывает одна-две главные темы, все остальное – анонсы. Поэтому все зависит не столько от времени суток, сколько  от готовности материалов к эфиру. Утром сегодня ехал, услышал на одной из радиостанций, что в метро стоят поезда. Позвонил, говорю: "Ребята, выясните, что такое". Приехали, сняли даже на мобильный телефон, как это было, взяли комментарий у метрополитена, выяснили, что через десять минут все рассосалось – все спокойно, нормально.

Это то, что происходит именно в городе. Мы стремимся занять нишу такого городского "всезнайки", мы хотим присутствовать везде. Чтобы кредит доверия был очень высокий. Для этого и надо не допускать этого самого "эфирного фэйка".

"Эфирный фейк" – плохое качество продукта? А кто вообще должен следить за качеством?

Это делают, в общем-то руководители. В частности, я слежу за этим. Есть главный редактор, есть начальник службы информации, есть заместитель начальника службы информации. Потом есть десять шеф-редакторов, у нас десять эфирных бригад, десять ведущих, и десять редакторов титров…

Нет какого-то тотального контроля, здесь нет «большого брата», мы все являемся в тои ли иной степени этими "большими братьями". Конечно, можно за каждым приставить корректора, за каждым ведущим приставить преподавателя по речи, но это какое-то неоправданное раздувание штата – так система не должна работать. Каждый отвечает за свое дело, каждый окучивает  свою маленькую полянку. Если где-то кто-то "накосячил", это вверх по цепочке передается – самая настоящая вертикаль власти.

А есть ли у вас четкие критерии оценки качества?

Ну, это все субъективно достаточно. Потому что кому-то достаточно одного, кому-то достаточно другого. Тут тот же подход: кому-то достаточно "Жигулей", кому-то не хватает качества "Бентли". Здесь невозможно поставить какой-то четкий критерий. Мы за здравый смысл, за нормальную русскую речь и за то, чтобы нас не переключали москвичи, потому что мы канал делаем для этого города. И самые большие "косяки", которые возникают при создании любого локального продукта – это топонимика, в первую очередь. Когда люди не знают, как произносятся названия улиц, ты понимаешь: «О, это не Москва…». Сразу падает уровень доверия.

То есть, доверие - это яркий показатель качества?

Да, очень яркий показатель. Ты вроде бы хочешь общаться с людьми, которым доверяешь. То же самое существует в западной школе. Например, во Франции есть жесткий регламент – моложе сорока четырех или сорока пяти лет телеведущий просто не может быть, потому что считается, что ему не доверяют.

У нас все не так жестко, но если приезжает человек откуда-то из регионов, и если даже он профессионал, ты не можешь поставить его в эфир, потому что он не впишется в эту структуру, он будет как белая ворона. Потому что это – говор.

А еще какие критерии качества можете назвать?

Несоответствие одного с другим, словарные неправильные обороты – вот это все надо выцеплять, и постоянно, в ежедневном режиме, собирая эту информацию, аккумулируя её, доносить до тех действующих лиц, которые задействованы в производстве эфира, и говорить им, что так делать не надо, здесь было плохо, а здесь, наоборот, было хорошо.

Поэтому качество эфира – это то, что не может быть стопроцентным.

- Но вы взяли очень высокую планку?

Качество видно всегда, и антикачество тоже видно всегда. Да, эта планка – она у нас очень и очень высокая. Ты ошибся и понимаешь – так как ты сделал, больше не должен делать никогда. А сегодня ты сделал еще одну ошибку – к вчерашней ошибке у тебя есть еще ошибки – и так накапливается багаж тех костылей, мимо которых тебе надо будет ходить всю жизнь, пока ты работаешь на этом канале.

Ведь контроль – это процесс, который никогда не останавливается.

Валентина  Филипенко

Radioportal.ru

(function() { if (window.pluso)if (typeof window.pluso.start == "function") return; if (window.ifpluso==undefined) { window.ifpluso = 1; var d = document, s = d.createElement('script'), g = 'getElementsByTagName'; s.type = 'text/javascript'; s.charset='UTF-8'; s.async = true; s.src = ('https:' == window.location.protocol ? 'https' : 'http') + '://share.pluso.ru/pluso-like.js'; var h=d[g]('body')[0]; h.appendChild(s); }})();