Время паркетной журналистики?

Трагические события уходящей недели поставили профессиональное журналистское сообщество перед необходимостью серьезного самоанализа. Назрела необходимость ухода от  пиара и обслуживания государственных интересов  и возвращения к исходной точке - общественному служению. Radioportal.Ru

______________________________________________________________________________

Радиопрограмма "Человек из телевизора" выходит каждую субботу на волне радиостанции "Эхо Москвы". Последний выпуск был посвящен оценке качества работы СМИ.

К.ЛАРИНА: 11 часов 10 минут, мы начинаем программу «Человек из телевизора». Здесь Ксения Ларина, здесь Ирина Петровская. Ира, приветствую тебя.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Доброе утро.

К.ЛАРИНА: Я еще раз хочу напомнить, что сегодня утром в программе «Программное обеспечение» - я не знаю, слышала ты или нет?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет.

К.ЛАРИНА: Арина совершенно блестящий текст написала и сама его озвучила в эфире по поводу работы СМИ, прежде всего телевидения в трагический день взрывов в метро в понедельник. И еще раз обратила внимание наше с такой болью и возмущением на то, что не многие, совсем не многие, да практически никакие каналы даже не удосужились этим утром изменить хоть что-то в своих эфирах для того, чтобы, все-таки, дать возможность аудитории оценить вообще и увидеть, узнать, что произошло в центре города, в центре Москвы в этот день.

Там можно по-разному говорить: кто-то там бегущей строкой дал, кто-то дал одной новостью в течение минуты. Но сам факт того, что в течение нескольких часов практически никакой информации из телевидения не поступало, - это, конечно, совершенно форс-мажор. И я тут разделяю Аринин гнев и недоумение, не понимаю вообще, как такое может произойти. Тем более, никаких нету установок, никаких директив. Это же не захват заложников, в конце концов, когда была ситуация с Дубровкой. Можно там говорить и спорить, что можно в эфир давать, что нельзя. Но здесь даже по факту ничего не было сообщено. Ты тоже об этом писала у себя в своей колонке в «Известиях».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. Я уверена, что установки, безусловно, были для главных каналов, в первую очередь. Я уверена, что это отсутствие информации в первые часы было связано с тем, что ждали, когда дадут отмашку или не дадут, и сформулируют некий свод правил, чего можно, чего нельзя. Можно ли показывать жертв, можно ли брать интервью.

К.ЛАРИНА: Да сказать хотя бы!

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я тебе еще раз говорю: сказать – сказали. Да, я не следила с хронометром или, там, не мониторила до такой степени активно, кто первый, кто пятый, кто сказал, кто написал. Но сказать они сказали, судя по всему. А потом уже ждали, когда будет, видимо, сформулирован некий свод определенных правил для данного конкретного случая. Причем, это касается в первую очередь федеральных, конечно же, каналов.

К.ЛАРИНА: Общедоступных.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Общедоступных. Потому что те, которые не общедоступные или, скажем, тот же «Рен ТВ» – они работали вполне себе оперативно.

К.ЛАРИНА: «Рен ТВ» даже делали спецвыпуски постоянно, начиная, по-моему, с 9:30 утра.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Кто?

К.ЛАРИНА: «Рен ТВ».

И.ПЕТРОВСКАЯ: «Рен ТВ», я и говорю. Мне послышалось «НТВ».

К.ЛАРИНА: «Рен», да.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И в связи с этим, конечно же, возникает страшное изумление по поводу того, что существует некая зона достаточно ограниченная, ограниченная тем количеством людей, которые имеют тарелки у себя в квартирах и на домах, и имеют возможность в интернете что-то также в режиме онлайн смотреть. И там идет вполне себе оперативная, достаточно полная на тот момент, когда все это происходит, информация. И существуют вот эти монстры для всех, что называется, и вот там совершенно своя жизнь, как будто бы это не какое-то невероятное по всему событие в жизни не только Москвы и страны, а так себе некий такой случай, авария, может быть, на Садовом кольце. Это меня больше всего поражает, вот эта избирательность нашей свободы слова.

К.ЛАРИНА: Но при этом хочу заметить, Ир, и мы это знаем, судя по тому, что мы увидели потом, когда уже, как я понимаю, дали то ли отмашку, то ли разрешение.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, конечно, дали! Ну, вот, в этом и ужас.

К.ЛАРИНА: Что группы-то все съемочные были отправлены на эти события, и они все всё снимали. И мы это видели потом во всех выпусках новостей и в передачах, которые были посвящены этой трагедии. Но снимали, не давая в эфир. Это как такое вообще может быть? Как такое может быть?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Но больше того. Допустим, как сейчас многие объясняют, что пока разворачивали съемочные группы, пока добирались.

К.ЛАРИНА: Ну, я тебя умаляю! Все они сняли уже.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Послушай, о другом хочу сказать. Даже если не сняли...

К.ЛАРИНА: В интернете уже все было.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Даже если, допустим, это так и, допустим, еще не успели доехать, снять. Но там уже работал наш же, между прочим, российский канал «Russia Today», «Вести 24». И если в иные годы мы вполне себе спокойно транслировали картинку, скажем, CNN, то что мешало в данном случае каналам транслировать любую картинку, которая там была? Чтобы просто держать в курсе людей, чтобы люди, в том числе и не ломились в метро в этот день.

К.ЛАРИНА: И вообще чтобы понимали, что происходит. Что с их близкими, которые не могут доехать куда-то.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Телефоны всех возможных городских служб по спасению и так далее, телефоны больниц, куда доставляют жертв, и многое чего другое. Ну, или просто, чтобы люди не садились даже за свои собственные рули и не ехали в тот же центр, чтобы не создавать лишние проблемы.

К.ЛАРИНА: Меня, кстати, поразила там еще одна история циничная по своему запределу. Одна из сотрудниц Первого канала в интервью «Нью-Йорк Таймс» сказала, что после 9 часов у экранов телевизоров остаются одни домохозяйки...

И.ПЕТРОВСКАЯ: Эта история уже опровергнута.

К.ЛАРИНА: Кем?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Эта история опровергнута нашей с тобой коллегой.

К.ЛАРИНА: Ну, она опровергнута со слов...

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, тем не менее.

К.ЛАРИНА: Это не опровержение. Автор этих строк нигде никакого опровержения не давал.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Подожди секунду. Автор этих строк, может быть, и не давал, но он там подтвердил, что из «Нью-Йорк Таймс» пришло письмо с извинениями, что цитату слишком укоротили и поэтому возник некий дополнительный смысл.

К.ЛАРИНА: Но все равно. На самом деле, мне не важно, почему нет. Важно, что этого не было. Арина там рассказывала, что кто-то из представителей федерального канала – не буду врать, не помню какого – сказал ей на вопрос «Почему хотя бы бегущую строку не дали, в конце концов, если у вас идет записанный эфир утренний? Дайте бегущую строку». - «У нас сломалась титровальная машина». Вот, скажи мне, это что такое?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Это отговоркой называется.

К.ЛАРИНА: Ты в это веришь?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, я, конечно, в это не верю. Это называется «отговорка», потому что мы знаем, как умеют, в принципе, наши новостийные службы работать. И всегда, если ты помнишь, даже если шли какие-то более или менее плановые эфиры, но что-то происходило, всегда шла, действительно, эта бегущая строка, где говорилось «Смотрите спецвыпуск через 15, через 20 минут, в течение часа». Или же давали бы информацию.

К.ЛАРИНА: Это показатель чего?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Это показатель вот этого, нашей управляемой свободы слова. И то, что телеканалы абсолютно зависимы и телекомпании – для меня в этом абсолютно нет и давно уже никакого вопроса. И даже если предположить, что, скажем, не было какой-то очень жесткой установки, но они уже лишены вот этой способности.

К.ЛАРИНА: Права на самостоятельное принятие самостоятельного решения.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Права давно лишены. Уже способности к принятию самостоятельного решения. Я думаю, что никто бы не осудил и даже, включая самых верхних кураторов, ни один из телеканалов, если бы они просто изменили бы, даже исходя из каких-то морально-этических соображений, сетку в этот день. Пусть бы дали старое кино, как это делалось в какие-то другие годы, когда что-то происходило. Что-то нейтральное хотя бы.

К.ЛАРИНА: Нельзя менять сетку. Я не согласна с тобой: нельзя менять сетку без информации. Потому что если бы они поменяли сетку вообще без информации, это было бы «Лебединое озеро».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет. Поскольку информация, что была паника, что, все-таки, была, хотя и в очень-очень дозированном виде, особенно в первые часы. То дальше уже даже просто после того, как это прозвучало, а оно прозвучало в виде или же бегущей строки, или коротких сообщений. Дальше уже сам бог и все остальные велели бы поменять сетку и не давать, во всяком случае, эту яркую картинку и сериалы, и «Модные приговоры», и «Контрольные закупки».

Потому что, вот, я по себе скажу, что я в этот день, у меня была съемка, поэтому я где-то в 11 часов – в начале 12-го включила как всегда телевизор, чтобы выпить кофе, и там, действительно, шел «Модный приговор» и ничто не намекало на случившуюся трагедию. Вслед за тем пошла «Контрольная закупка». Да, я переключилась на второй, там шел огромный блок рекламы. Потом я поняла, что это был блок рекламы между федеральным и московским выпусками «Вестей». И вот уже потом я переключилась на ТВЦ, и краем уха, потому что это был уже конец сюжета... Вначале я подумала, что идет какая-то ретроспекция вообще о взрывах, которые происходили в разное время в метро, и вдруг я уловила слово «сегодня». То есть если бы я этого не произвела, то я бы поехала и пока не села бы в машину свою собственную и не включила радио, вообще бы ничего из телевизора не поняла.

К.ЛАРИНА: Вообще, это показатель еще и лишний раз, показатель того, насколько презрительно эти люди относятся к собственному народу.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Презрительно не они даже относятся.

К.ЛАРИНА: И они в том числе.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Они в том смысле, что они превратились в некий департамент, который делает то, что им велено.

К.ЛАРИНА: Но подожди. Ты сама сказала про «Russia Today», который замечательно, как мы говорим, замечательно оперативно отработал.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Правильно. А там по-другому.

К.ЛАРИНА: Не для собственного народа.

И.ПЕТРОВСКАЯ: А у нас так всегда было, если ты вспомнишь. Иновещание имело несколько иную степень свободы, даже в самые тухлые годы, и там работали, между прочим, лучшие контрпропагандисты.

К.ЛАРИНА: Но мы же сейчас, все-таки, живем в другое время.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Мы живем... Вот, календарно – не географически, а календарно в другое время, безусловно. Но очень многие обычаи того времени давно вернулись, и мы просто этого не замечаем. И нам кажется в силу того, что у нас больше каналов (ну, «у нас» – у некоторого количества людей в доме), интернет. Что, в общем-то, ситуация такая: «Ну, ничего». До той поры, пока не происходит что-то, когда это уже настолько режет глаз, ухо и все остальные органы чувств, что это невозможно не заметить. Но потом, если ты заметишь, было, в общем, не лучше. Потому что да, конечно, пошли уже и выпуски...

К.ЛАРИНА: Вот, между тем, что ты хочешь сказать, между ток-шоу, которые мы с тобой сейчас обсудим на эту тему, которые возникли, меня поразило еще возвращение, если мы говорим о дежавю, возвращение так называемой в полной мере «паркетной журналистики». Потому что даже в выпусках новостей, когда уже говорили об этом на всех каналах, о том, что случилось, когда уже были включения корреспондентов с места событий, все равно первой новостью каждые полчаса или час шла вот эта идиотская совершенно картинка для камеры – заседание у президента силовиков. И что там происходит? Никто не спрашивает, Дмитрий Медведев не спрашивает ни у одного из присутствующих на этом заседании, почему это произошло, как это могло быть? Этот вопрос не задается. Они перед ним отчитываются, как замечательно все сработали, все службы, как замечательно сработала милиция, как замечательно сработало МЧС, как замечательно сработала «скорая помощь». Вот это поразительная история.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот я о том же и хочу сказать.

К.ЛАРИНА: То есть осанна во славу всех структур.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Не потому, что даже паркетная, а потому, что научились только отчитываться о проделанной работе. И здесь все получили шанс, причем каждый быстрее паровоза бежал, чтобы доложить, что в моем ведомстве все шикарно. То есть спасать мы более или менее научились и вытаскивать трупы на поверхность. А предупреждать и предотвращать, конечно, нет. Да и потом, прости меня, ну, если бы президент задал этот вопрос, то это было бы еще глупее. Почему это произошло? И как это могло произойти? Потому что это вопрос к нему в первую очередь – к нему, к премьеру, к главным лицам – как это могло быть, что за рапортами о том, как у нас все прекрасно и как мы всех замочили в сортире и во всех остальных местах, вдруг опять это все вылезает и бухает...

К.ЛАРИНА: В канализацию уже.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Бухает не просто в центре, как это бывало, всякие там происходили какие-то заказные убийства, чуть ли не у стен Кремля, но одиночные. А бухает вот такая страшная история непосредственно под стенами ФСБ, главного вообще органа, который должен это все предотвращать и делать. Конечно, этот вопрос не мог прозвучать. Конечно. А другое дело, что этот вопрос должны были в дальнейшем и в течение этого дня...

К.ЛАРИНА: Задавать на передачах.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. И на следующий день. И сегодня, между прочим, потому что все еще продолжается. У нас так: как будто бы произошло, и дальше потихонечку, день траура и все, и отъехали.

К.ЛАРИНА: Кстати, на следующий день, давайте вспомним, что были взрывы в Кизляре.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Через день. Но это уже было в череде так как всегда других сюжетов о том, что здесь происшествие такое: здесь паводок, здесь, я не знаю, отказало чего-то у самолета и в ряду этого «ну вот здесь вот тоже рвануло». Но это понятное дело, ребята, это Дагестан, это уже очень привычная интонация по отношению к этим терактам.

К.ЛАРИНА: Давайте я прочту. Параллельно с нашим разговором, просто мы говорим о том же, о чем наши слушатели пишут, чтобы как-то их включить в нашу передачу. Из Кемерова пишет наш слушатель: «Удивило, что абсолютно все общественно-политические передачи подняли тему терактов. «Справедливость», «Пусть говорят», спецвыпуск «НТВшники», «Судите сами», «Народ хочет знать», «Свобода мысли». Наконец-то телевидение начало говорить со своими зрителями. Жаль, что все было в записи». И вторая телеграмма: «Смотрели ли вы новые проекты канала «Рен», документальные фильмы «Справедливость», «Несправедливость», «Честно», «Давай попробуем?». Как вам скандальная передача Макарова «Справедливость»? Он поднял тему гибели Магнитского, в студии была его мать, терактов в московском метро, где высказывался Алексей Венедиктов. Был скандал со спикером Мосгордумы Платоновым в связи с Речником. Честно говоря, я не ожидал от депутата-единоросса такой интересной дискуссии и содержательной передачи».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я совершенно согласна с последним утверждением, потому что, на мой взгляд, из всех появившихся в последнее время новых программ и новых ток-шоу это наиболее содержательная. Единственное, у меня, конечно, возник вопрос. На дебют, на премьеру в понедельник было запланировано ток-шоу, посвященное ужасающему этому случаю и смерти в Бутырской тюрьме от неоказания ему медицинской помощи Сергея Магнитского. Если бы не контекст, то это, конечно, была бы – извините, тут какой-то получается сомнительный каламбур – но бомба. Об этом никто не говорил и в таком формате. Для меня вопрос: почему нельзя было эту тему перенести, там, на день, через день и показать то, что они показали на следующий день, то, что было посвящено непосредственно терактам и трагедии в метро? При том, что записывалось это в день, когда произошло, потому что все участники говорили слово «сегодня». Ну, мне так показалось, что это в этот день. Почему же нельзя было это показать в прямом эфире? Почему нужно было это отложить на завтра? Это для меня огромная загадка, точно так же, как и загадка все остальные ток-шоу, которые либо вышли на следующий день, либо как в случае с Пятым каналом, что для меня самое большое разочарование: канал, который себя позиционировал как актуальный, тему терактов они подняли только вчера.

К.ЛАРИНА: Нет. У них была передача «Открытая студия». В понедельник же, в 5 часов Ники Стрижак.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, я это видела. Единственная программа, которая выходит в прямом эфире и которая по горячим следам обсудила эту тему.

К.ЛАРИНА: Была сделана очень профессионально и Ники Стрижак просто отдельное спасибо за эту программу. Просто отлично.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да.

К.ЛАРИНА: Зато потом... Как будто из какой-то консервы достали Сорокину с метеосводками, достали «Свободу мысли» непонятно про что. Это, вот, проверка на вшивость.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот я хочу как раз, что случилось.

К.ЛАРИНА: Ты не согласна со мной?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да я хочу сказать это, а ты у меня вырываешь изо рта.

К.ЛАРИНА: Пожалуйста.

И.ПЕТРОВСКАЯ: То, что я хотела как раз сказать. Потому что ощущение, что «вот, мы отработали, мы поставили галочку». Но это 5 часов, на минуточку, это далеко не прайм и далеко не все видят «Открытую студию», к сожалению. А дальше, действительно, пошло так, как будто бы ничего не произошло. Сорокина здесь совершенно не причем, потому что она (НЕРАЗБОРЧИВО).

К.ЛАРИНА: Но все выглядят идиотами, извините за грубость. И Норкин, и Сорокина. Потому что... Ну, куда деваться? Ты включаешь телевизор, ты знаешь, что ты этому человеку доверяешь. Понимаешь? Я как зритель привыкла доверять Светлане Иннокентьевне Сорокиной.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Можно я продолжу?

К.ЛАРИНА: И мне наплевать, что там вообще, запись – не запись, что это за передача была. Об этом никто не подумал из руководителей каналов?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот, это не проблема Сорокиной, я и говорю. Это не проблема Сорокиной, это проблема канала, который не подумал, как, во-первых, в этой ситуации изменить свою собственную сетку. Понятно, что Сорокина в прямой эфир в данном случае выйти не могла – у нее все записаны программы. Но самое для меня поразительное – это то, что главное шоу канала, которое именно представлено как актуальное, откликающееся на все самое-самое злободневное, до пятницы вообще на это внимания не обращало. А в пятницу, вчера вышел выпуск, посвященный терроризму. Причем, что самое интересное, что вел его один Александр Вайнштейн, из чего я делаю вывод, что, очевидно, Ксения Собчак где-то в отъезде, но уже невозможно было и не откликнуться, и продолжать говорить об утечке молодых ученых заграницу и других темах, которые поднимали.

К.ЛАРИНА: А это была записанная программа уже после свершившихся событий?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, разумеется. Там был главный герой – это глава нашего московского метрополитена.

К.ЛАРИНА: Ну и как?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Здесь был больше акцент сделан вообще на проблемы международного терроризма и как с этим борются в Израиле, в Англии. Были большие сюжеты, связанные с этим. Ну, то есть того, чего мы ждали, и с тобой в том числе, разговора о том как это возможно, конечно, не было. Здесь волей-неволей, действительно, подставляются лица канала.

К.ЛАРИНА: Репутационные потери колоссальные. И Андрей Норкин, который привык работать, к сожалению, в таком режиме.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И вот это «Будь по-твоему» шоу, когда успокаивают мужа, который там не может найти общий язык с женой или, наоборот, жену. В другие дни – ну, ради бога, все что угодно. Но в эти дни выглядит абсолютно дико. И, скажем, во вторник у них в день траура вышло ток-шоу на тему донорства. Ну, хоть как-то, да?

К.ЛАРИНА: Ну, все равно же понятно, что к этим событиям не имеет никакого отношения.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я о другом хочу сказать. Оно записано было, когда еще ничего не произошло. Но я понимаю, допустим: есть технология после того как записан пакет очередной программ студия демонтируется до следующего дня, когда происходит запись. Но что мешает тем же самым ведущим записать подводку к программе, к этому ток-шоу где-нибудь хотя бы около или непосредственно в самом донорском пункте переливания крови и сказать, что «вот, произошло такое, а у нас разговор про донорство и про его проблемы».

А тут... Опять же, к разговору о Ксении Собчак. Когда ты включаешь и видишь прекрасное, счастливое молодое лицо и вот это вот, да? Такое... Ну, совершенно понятно, когда у человека другой настрой, когда ничего в стране не произошло такого страшного. Кажется, что как-то, вот, либо у человека совсем отсутствует какое-то моральное чувство, либо кто-то сошел с ума.

К.ЛАРИНА: У нас сейчас новости. Я потом хотела еще здесь прочитать несколько телевпечатлений, поскольку они здесь говорят, наши слушатели о работе, например, канала «Звезда», которого я, к сожалению, в эти дни не видела. Но здесь очень хвалят их работу. Я просто прочту, человек здесь смотрел очень подробно – мне кажется, это будет важно. Новости.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Ну, Ир, давай, все-таки, я про «Звезду» прочту, а потом поговорим подробнее про шоу Андрея Макарова. Потому что там есть еще отзывы от наших слушателей, ладно? Мне хочется, чтобы об этом тоже знали люди. Ты не смотрела «Звезду», нет?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я все смотрела и подглядывала. И там, мне показалось, тоже были внеплановые выпуски новостей.

К.ЛАРИНА: Да-да-да. Вот и пишет наш слушатель: «Хочу даже не вопрос задать, а поделиться открытием. Я на этой неделе открыл для себя новости на канале «Звезда» в день терактов. Переключал днем каналы в поисках информации и наткнулся – раньше как-то не сталкивался. Новости у них шли каждый час. Журналисты рассказывали с Лубянки и от Парка культуры, что там происходит. Это все был прямой эфир, но без лишнего надрыва и без желтизны, а как-то по-деловому, не нагнетая. Самое удивительное, что больше нигде не было днем этой информации. А тут все было подробно и понятно, что где происходит, как теперь добираться, – вот то, что, собственно говоря, требовалось. – И главное, оперативно, без криков и паники, а спокойно показывали, что происходит сейчас. Хотелось бы добавить, что у «Звезды» очень хороший 22-часовой выпуск новостей. Тоже без истерики, спокойный, интересен тем, что отличается от всех остальных новостных программ в лучшую сторону».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я согласна, потому что я не часто, даже не каждый день попадаю на «Звезду» и смотрю «Звезду». Но в этот день я смотрела везде и все, и здесь тоже попадала и это отметила. Вот это и поразительно, что так называемые маленькие каналы – они делали то, что делали, и как будто бы на них не распространяется вот эта верховная воля. А, может быть, ты права. Может быть, это уже, действительно, люди на больших каналах, что называется, ну вот, грубо сейчас скажу, зажравшись от больших денег, от развлекухи, от всего, действительно, просто утратили способность и реагировать, и делать нормальное свое дело.

К.ЛАРИНА: Им это не нужно, да. Им кажется, что это не интересно.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Даже не то, что неинтересно.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Даже не то, что неинтересно кажется.

К.ЛАРИНА: Нет, они говорят типа...

И.ПЕТРОВСКАЯ: «Себе дороже. Зачем я буду себе чего-то менять, париться?»

К.ЛАРИНА: Мне кажется, у них такое превратное представление о людях, которые включают телевизор, они настолько уже уверили себя в том, что, в основном, их смотрят только уроды, быдло, Марь Иванны во всех ужасных смыслах этого слова, такой обыватель абсолютный, люмпен, которому не до чего нет дела. Им кажется – я почти в этом уверена, Ир – им кажется, что, на самом деле, взрывы, ну, кому надо, тот узнает информацию, а большинству это нафиг, типа, не нужно.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Но это же в высшей степени хотя бы просто недальновидно, потому что те, кто ездит в метро...

К.ЛАРИНА: Они не ездят в метро.

И.ПЕТРОВСКАЯ: ...это их основная аудитория.

К.ЛАРИНА: В том-то все и дело.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Это те самые во всех и хороших смыслах Марь Иванны, огромное количество людей, просто масса основная тех, кто смотрит основные каналы. Они ездят в метро.

К.ЛАРИНА: Мало этого. Те пенсионерки, которые остаются дома, их дневная аудитория – они утром провожают своих близких на работу в метро, и потом включают телевизор в режиме торшера. И ничего не знают о том, что происходит.

И.ПЕТРОВСКАЯ: А потом они изумляются, что падают рейтинги и что, самое главное, люди утрачивают доверие. А это все показывают давно уже опросы, что к основным каналам в первую очередь катастрофически падает доверие. И с чем они останутся и будут иметь дело... Останутся, понятное дело. Совсем уж до нуля их рейтинги не упадут. Но просто как можно потом работать и, вроде бы, делать что-то для людей, зная, что люди их просто не уважают, презирают за это. Но страшно далеки они от народа – это ровно про это и сказано, хотя и много лет назад.

К.ЛАРИНА: Как вам Андрей Макаров в роли ведущего?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я скажу, опять же, свое впечатление о первом этом ток-шоу, которое вышло в понедельник и было посвящено делу Магнитского. Оно меня поразило, вот, в хорошем смысле слова. Оно меня поразило тем, что я давно уже не видела такого внятного обсуждения этой проблемы.

К.ЛАРИНА: Так ее вообще никто не обсуждал.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И вообще любой проблемы, но это и заключения тюремного по экономическим преступлениям. Даже сейчас абстрагируюсь от конкретного случая с Магнитским. Разумеется, это обсуждали и то не все, только газета «Новая», которая приводила отрывки из дневника Магнитского, и здесь тоже звучали эти слова. И были самые разные участники, особенно меня потряс бывший начальник Бутырской тюрьмы, который на вопрос «Тюремный врач – это больше тюремщик или врач?» ответил прекрасно и цинично: «Врач – это профессия, а тюремщик – это призвание».

Меня поразило, как точно выстроил линию ведения программы Андрей Макаров.

К.ЛАРИНА: Он как адвокат ее выстроил.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я хотела сказать, да. Вот тут, видимо, адвокатское. Очень логично, без истерики, но было понятно его отношение в том числе. Меня поразила совершенно, практически до слез мать Магнитского, очень интеллигентная, замечательная женщина, которая очень достойно держалась, хотя и видно было, что, в общем, из последних сил. Меня поразил вопрос поднятый о том, что... поразил, опять же, именно потому, что это никогда не обсуждалось. Хотя, фамилия Ходорковского, конечно, не звучала, но прозвучал очень жестко поставленный Макаровым вопрос и другими о том, что за налоговые и экономические преступления сажать, само по себе, преступление. И что этот вопрос необходимо решить, и что, в принципе, даже по свидетельству руководителя вот этого ФСИН, как называется это ведомство по исполнению наказаний, 30% сидит просто ни за что фактически, зря сидит, да? Хотя, к ним совершенно могут быть легко применены другие методы, ну, какого-то там исправления или еще чего-то.

К.ЛАРИНА: В общем, впервые так подробно говорили об условиях содержания.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И условия содержания. Более того, прозвучала мысль, которая никем уже точно не была, даже включая начальника Бутырской тюрьмы, опровергнута, что эта система содержания под стражей, исполнения этих наказаний мало чем отличается от ГУЛАГа.

К.ЛАРИНА: Ничем.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ничем.

К.ЛАРИНА: Я помню, кстати, Аня Политковская покойная, она до того как занялась вплотную Чечней, она очень подробно как раз исследовала все наши места заключения. И Бутырку ту же, и московские тюрьмы, и ездила. И я тогда просто была потрясена тем, что вообще нет никаких изменений. То есть как было 100 лет назад при царе Горохе, так и осталось.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И очень важно здесь, что были названы фамилии и врача, который не оказал помощь, и следователей, и судьи, который осудил.

К.ЛАРИНА: Мало смотрят, к сожалению. Я не думаю, что аудитория канала «Рен ТВ» больше, чем аудитория читательская «Новой газеты», в которой все это было опубликовано.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Во-первых, больше. Конечно, больше.

К.ЛАРИНА: Больше, ты думаешь?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну что ты! Ты сопоставь цифры.

К.ЛАРИНА: Ну, я не знаю.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, допустим, возьмем, я не знаю, Дима меня простит Муратов, если я ошибусь. Ну, возьмем потолок нынешний, допустим, у «Новой газеты» 500 тысяч, да? Допустим, тираж. Хотя, читают, конечно, больше. А у «Рен ТВ», допустим, рейтинг 4%, скажем. Теперь возьми население и посчитай: это все равно миллионы, даже и эти 4 или 5, или 3, или 6. Конечно, больше.

Не важно. Капля камень точит, и любое упоминание, а тем более, все-таки, в открытом эфире – это же, все-таки, даже не спутник. Пусть и с меньшим охватом. На мой взгляд, это плюс. Хотя, разумеется, все говорят и наверняка здесь и у нас есть такие мнения – да, собственно, там и прозвучало про то, что член «Единой России» Андрей Макаров, что это все тоже такая разрешенная гласность, раз президент взял это дело тоже под контроль и там потребовал разобраться, то только поэтому эта тема возможна. Конечно, это так. Это тоже ужасно, потому что все, что происходит, возьмем демонстрацию, трансляцию Катыни или вот эту тему с Магнитским. Понятно, что дается...

К.ЛАРИНА: Или митинги на Триумфальной.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Или митинги – это отдельная тема. Дается все равно какая-то отмашка, причем, далеко не всем, каким-то выборочно, точечно отдельным каналам. Но все равно, понимаешь...

К.ЛАРИНА: Хоть что-то.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, хоть что-то и в тебе появляется некое чувство благодарности, независимо ни от чего, что хотя бы подумали, что это можно сделать. И сделали так, как сделали. Сделали хорошо.

К.ЛАРИНА: Человека уже нет на свете.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Чего нету?

К.ЛАРИНА: Человека уже на свете нет.

И.ПЕТРОВСКАЯ: А человека на свете нет. А другие есть, и другие сейчас там сидят.

К.ЛАРИНА: Когда он умер?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Он умер в конце прошлого года, по-моему.

К.ЛАРИНА: То есть сколько прошло времени с тех пор, чтобы вообще об этом вслух заговорили?

И.ПЕТРОВСКАЯ: И, все-таки, заговорили. Я еще раз повторю, вот, на безрыбье и это хорошо.

К.ЛАРИНА: Меня поразила, кстати, история с Людмилой Михайловной Алексеевой. Ну, поразила, понятно, сама по себе, по своей бредовости и наглости – это инцидент, когда ударил ее какой-то там отморозок, которого, слава Богу, сегодня судят. То, что об этом инциденте было сообщено пусть и с таким нежеланием об этом говорить – у него аж скулы свело – товарищем Семиным на канале «Россия», «Вести плюс» он вел, да? Наш любимый ведущий.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, я видела. Но это, если ты видела, прозвучало. А поскольку я вначале посмотрела выпуск Михаила Осокина, где подробно показали, как милиционеры лояльны, естественно, по отношению к молодежным этим активистам, которые там – очень уместно тоже, конечно, было – танцевали, пели, рэп, рок.

К.ЛАРИНА: «Мы гордимся Россией» кричали.

И.ПЕТРОВСКАЯ: «Мы гордимся Россией». И как они оттесняли, естественно, несогласных, которые пришли не митинговать, а просто молча стояли, поскольку это было как-то переформатировано в просто акцию памяти. И тем не менее, их либо забирали и тащили в автобусы, либо оттесняли в метро, и корреспондент «Рен ТВ» там, пытаясь из милиционеров выскочить, говорил «Мы выполняем свою работу, а вы нарушаете закон». И тем не менее, его вместе с другими оттесняли. И там же показали, естественно, этот эпизод с Людмилой Алексеевой.

И, вот, после этого пошел выпуск «Вестей», и там было сказано только о том, что там собрались активисты молодежных движений. И маленьким отдельным кусочком, что в такие минуты, безусловно, поднимают голову провокаторы всех мастей. И вот тут вот...

К.ЛАРИНА: А ты видела его лицо при этом?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Чуть ли не на каком-то стоп-кадре это показали, совершенно не весь эпизод, хотя он был снят всеми, разумеется, кто там работал. Это к вопросу о той самой тоже избирательной какой-то свободе, избирательной гласности. Ну а также к вопросу о том, что, вот... Как там сказал у нас Владимир Владимирович Познер? Что это террористы рассчитывали на то, что будут закручивать гайки...

К.ЛАРИНА: Познер тоже с Карповым.

И.ПЕТРОВСКАЯ: ...и уничтожат свободу. Куда уж больше-то? Куда уж больше?

К.ЛАРИНА: Познер с Карповым – тоже отдельная история.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Это да, это отдельная история.

К.ЛАРИНА: Если он записал подводку и прощалку, значит, у него была возможность записать другую передачу. Скажи, что нет?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ее не записывают никакую. Или записать эту, а не давать ее в этот раз в эфире, и вообще ничего не давать, потому что, опять же, это подстава самому ведущему, самому журналисту.

К.ЛАРИНА: Ну, он же... У него совесть... Он скажет нам: «Девочки, моя совесть чиста. Я открылся этой темой, я ею и закрылся. Все что мог, я сделал, в этих предлагаемых обстоятельствах». Наверное, так. Предполагаю.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Наверное так, да. Но просто этот сюжет – я один, собственно, видела на «Рен ТВ» – как милиция в очередной раз фильтровала участников этого мероприятия на Триумфальной, вот он показал, что да, пожалуйста, вот и гайки начинают милиционеры тут же закручивать. Хотя, просто многим неведомо, что они давно закручены.

К.ЛАРИНА: «Последнее шевченковское «Судите сами», - пишет нам слушатель из Москвы. – Глядя на главного эксперта по всем вопросам Маркова всегда вспоминаю объявление в одесской газете 70-х годов: «Для съемок требуются люди с идиотским выражением лица». Особенно позабавило его «Подружись с мусульманином». Чего мне с ним подружаться? Когда я с ним никогда, в отличие от постоянно рвущих на всех каналах грязные лжепатриотические рубахи, я никогда с мусульманами не ругался, ровно как с украинцами, грузинами и прибалтами. Если эта жалкая компания и есть эксперты по безопасности, то всех нас просто жалко», - завершает наш слушатель.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, ничего тут не скажешь.

К.ЛАРИНА: Комментировать тут нечего.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, кроме одного, что я просто не люблю, когда непосредственно делаются какие-то выпады по поводу лиц и выражений лиц.

К.ЛАРИНА: Нет, по поводу выражений можно. Это же не внешность обсуждается.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, нет. Тут вот нет. В данном случае тут внешность – это нехорошо. А так все правильно, и потом, опять же, уже вот так вот вслед... А главное, что, ведь, никакого развития темы ни в одном из ток-шоу, которые да, действительно, появились.

К.ЛАРИНА: И «НТВшники» были.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, и было у Малахова на редкость в этот раз такое, деликатное «Пусть говорят» на эту тему, и «НТВшники» внеплановые. И, кстати сказать, «Честный понедельник» вышел вообще. Вот, кстати!

К.ЛАРИНА: В прямом эфире, по-моему, вышел.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Может быть, тоже в таком хоккейном, потому что там иначе они пишут всегда «Прямой эфир». Но, может быть, даже и в прямом. То есть, все-таки, есть возможность – было бы желание изменить тему. Явно, что там было записано другое ток-шоу под понедельник. Не важно даже... Вот эти первые ток-шоу, я тебе скажу, даже не очень важно, как они проходили, потому что важен был сам факт, что это обсуждается, об этом говорится и прав тот, кто сказал, что с людьми надо разговаривать. Вот, в первый день очень уместны были вот эти разговоры просто, действительно, чтобы успокоить – что делается, как делается, как научились справляться, рассказы очевидцев.

К.ЛАРИНА: «Справляться». Ты вспомни, что потом рассказывали очевидцы. Понимаешь? Просто сначала все замечательно, все справляются и никто не виноват ни в чем. Но при этом рассказывают – я не знаю, было ли по телевизору, но в нашем эфире я слышала рассказы очевидцев, в том числе, кстати, и милиционеров, которые участвовали в операции по спасению пострадавших в этом взрыве. Что в метро открывается одна дверь, что турникеты не отличаются, что люди раненых выносили, перепрыгивая через турникеты, потому что невозможно было их открыть. Что это за дикость такая?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, я нисколько не сомневаюсь, что это именно так всегда и происходит, конечно.

К.ЛАРИНА: Что автобусов никто не дал, что людям ничего не говорят. Людям ничего не говорят, которые там толпятся в метро. Им никто даже по громкой связи ничего не объявляет. Вот, я посмотрела, сколько ходят эти кадры огромных давок в метро на разных станциях. Даже не на тех, на которых произошли взрывы, а на параллельных, которые просто когда линия встала. Это страшное же. У людей начинается паника – я сама несколько раз, мы с тобой делились впечатлениями, когда попадаешь в эту толпу, в эту пробку людскую, ощущение ужаса и кошмара. Так, скажите что-нибудь. Какие там вообще?.. О чем там говорить? Автобусы не дали, люди не знали, как добраться до работы, никто не объявляет, где есть возможность на другом транспорте куда-то доехать.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Естественно.

К.ЛАРИНА: А от этого потом они удивляются, откуда эти мародеры взялись. Откуда им не взяться?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. А мне очень понравилось как раз по поводу мародеров, как эту тему постепенно перевернули. Как это там в песни-то? «Вспомнить как много есть людей хороших – их у нас гораздо больше, вспомните про них». И вроде как это такой частный случай, но совершенно... «Давайте не будем отождествлять это со всеми» - да ничего не частный. У меня мои студентки, девочки, которые работают тоже на разных каналах и рассказывали ужасающие истории, как, например, корреспондента врачи за 3,5 тысячи готовы были пустить в реанимацию, в морг снимать. Корреспондентка отказалась молоденькая, потому что понимала, что это совершенно уж кощунство.

К.ЛАРИНА: Может, как информацию они продают?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, информацию. Ну так а здесь – пожалуйста, пустим за деньги.

К.ЛАРИНА: Оперативные съемки продают.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Куда угодно поснимать, хоть в преисподнюю. Она отказалась, ее компания удовлетворилась, но послала другого корреспондента, который заплатил и, видимо, снял. Слава богу, что пока эти хотя бы кадры не попадали в эфир.

К.ЛАРИНА: Мы с тобой еще не говорили про событие вчерашнего дня, которое, конечно же, является тоже знаковым на нашем телевидении. Хотя, опять же, не без помощи Владимира Владимировича Путина, поскольку напомним, что именно в эти дни 10 апреля исполняется 70 лет с момента Катынских событий. Поэтому приезжает в Москву премьер-министр Туск и даже, говорят, собирался приехать и Лех Качиньский, президент Польши. И они с Владимиром Путиным должны ехать в Смоленскую область, Катынь на траурные мероприятия. В связи с этим – а больше ни с чем, конечно же...

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ты неправильно одно слово употребила – оно не точное. Не «без помощи». Вот, помощь предполагает некое затруднение, которое Владимир Владимирович позволил разрешить, чтобы показать этот фильм.

К.ЛАРИНА: Спасибо ему за это.

И.ПЕТРОВСКАЯ: А на самом деле, это не помощь, а это указание «Давайте, показывайте». Потому что его можно было показать, я уверена, и в любые другие дни, и 2 года назад, и устроить его показ в прокате, вообще просто прокат этому фильму. От этого есть ощущение, опять же, некоторой, ну, горечи – не горечи.

К.ЛАРИНА: Да. «Дяденька нам разрешил».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. Ну, вот, некоей подпорченности...

К.ЛАРИНА: Сказал: «Ну ладно, смотрите».

И.ПЕТРОВСКАЯ: ...этого безусловного события. Именно потому, что точно так же, как до этого запретили там же в том же месте, сегодня там же из того же места пришло высочайшее повеление показать. Видимо, пришло оно буквально накануне, потому что стало об этом известно...

К.ЛАРИНА: Буквально в четверг.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, в среду или в четверг. В среду. В среду, потому что я даже проанонсировать... Естественно, я бы это проанонсировала у себя в газете, но даже проанонсировать уже не успевала. И в программе, как многие отметили, этого не просто не было, а там стоит «Не стреляйте в белых лебедей» – многие усмотрели какое-то особое иезуитство в том, что поставили этот фильм и с этим названием, а показали «Катынь». Ничего подобного: просто на «Культуре» это разрешение, наверное, появилось ровно в середине недели, и поэтому показали в пятницу.

К.ЛАРИНА: Конечно. Потому что я читала в «Живом журнале» у Виталия Третьякова, что ему в срочном порядке чуть ли не в среду прислали диск с фильмом, чтобы он его посмотрел, а в четверг было принято решение о том, что он будет ведущим обсуждения после показа фильма. Поэтому, видимо, все эти решения принимались в последнюю минуту. Ну, даже что бы там ни было, мне кажется, что самое главное, что этот фильм увидели и увидело большое количество людей. Я в это верю.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Но увидело бы больше, если бы знали заранее, что он будет в программе. Потому что, например, те зрители, которые не являются постоянной аудиторией канала «Культура», наверняка могли, конечно же, это пропустить. Потому что анонсы были только там, и то не очень активные. Но и обсуждение, которого я ждала не без ужаса, зная состав, в общем, получилось, на мой взгляд, вполне корректным и не оголтелым. Я больше всего боялась, что там начнутся какие-нибудь крики про то, что это пропаганда, про то, что, на самом деле, мы хорошие.

К.ЛАРИНА: Там Косачев пытался на эту тему срулить.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Пытались, да.

К.ЛАРИНА: Но я, кстати, удивилась, до чего мы дожили? На самом деле, все это было известно в 1990 году.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Естественно.

К.ЛАРИНА: Ну? Вот, абсолютно официально были принесены извинения от российского правительства.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Тогда все документы публиковались, и масса публикаций.

К.ЛАРИНА: А сейчас сидит академик Чубарьян и говорит, что это было так, действительно. И я думаю: «О, какой молодец! Надо же, сказал, по телевизору».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, но он также сказал, что он участвовал там и в этой комиссии, и все это было известно уже чуть ли не в 1989 году. Никита Михалков что-то там попытался...

К.ЛАРИНА: Он сказал, что фильм обиженного человека. Это, конечно, даже смешно.

И.ПЕТРОВСКАЯ: И еще очень смешно, что ему хотелось бы какого-то персонифицированного зла – что зло в этом фильме представлено в виде некоей машины.

К.ЛАРИНА: И что очень правильно.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот именно! И совершенно ему также справедливо историк возразил, что в этом и смысл. Что и это, действительно, так – что это была машина по уничтожению, совершенно невзирая на лица. В жизни, может быть, они были совершенно прекрасные, эти люди.

К.ЛАРИНА: То есть ты их там даже, действительно, не персонифицируешь – то есть стертые лица. Все это машина. Причем, машина как с той стороны, со стороны нацистов, так со стороны советской.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. И это, как раз, очень правильно сделано. И даже, в общем, прозвучали какие-то слова в адрес нашего великого вождя народов про то, что это и есть олицетворение этого режима и вот этого бессмысленного и беспощадного преступления непонятно зачем.

К.ЛАРИНА: Между прочим, на фоне этого Владимир Долгих? Или Виктор Долгих?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Кто это?

К.ЛАРИНА: Ветеран.

И.ПЕТРОВСКАЯ: А, да-да-да. Владимир.

К.ЛАРИНА: Да, Владимир Долгих, который протестовал против «Антисоветской» шашлычной, а потом был инициатором сталинских плакатов, появления сталинских плакатов на улицах города в День Победы – он буквально, по-моему, на прошедшей неделе стал почетным гражданином города Москвы. Московская Городская Дума, слушай дальше, единогласно проголосовала за то, чтобы Долгих стал почетным членом Москвы. Вот, как тебе эта новость?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Вспомните анекдот «А по нечетным?»

К.ЛАРИНА: (смеется) Да.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, ну, в преддверии Дня Победы, вообще просто этой годовщины, юбилея и в связи с этой, на мой взгляд, абсолютно безумной дискуссии о роли Сталина, о том, что он огромный, тем не менее, вклад внес в победу, что это великий деятель. И, кстати, Никита Сергеевич Михалков об этом говорил в проекте «Имя России», как мы помним – что он неоднозначная фигура. Вот, однозначнее после этого фильма уже придумать просто невозможно. И споры эти, по идее... Вот здесь вот уже жирная даже не точка, а 25 восклицательных знаков.

К.ЛАРИНА: А кто-то скажет, что это все вранье. А кто-то скажет, что это все провокация польская.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, кто-то может сказать все, что угодно. И также сказать как Зюганов, что, на самом деле, жертв ГУЛАГа было не миллионы, а сколько-то там тысяч и все это вранье и провокация. Но это же все делается и говорится все равно не для маргиналов, а для думающих людей. И еще что самое главное, может быть, все-таки, для молодых людей, у которых мозги после такого, может быть, у кого-то из них чуть-чуть становятся на место.

К.ЛАРИНА: Мы продолжим тему Катыни и фильма Анджея Вайды сегодня в программе «Культурный шок». Я напомню, что после часу дня в нашей студии соберутся гости – это будут Николай Сванидзе, Лариса Малюкова, обозреватель «Новой газеты» и Юрий Богомолов, обозреватель «Российской газеты».

И.ПЕТРОВСКАЯ: Кстати, о Сванидзе. Уж я его не увижу, поэтому скажу, что была замечательная очередная историческая...

К.ЛАРИНА: А почему ты его не увидишь?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Я не увижу сегодня – он придет к тебе на эфир, я уйду раньше. Была замечательная программа, очередной выпуск исторических хроник с главными героями Андреем Сахаровым и Еленой Боннэр. А также поздравляю его со вчерашним днем рождения.

К.ЛАРИНА: С юбилеем, да. Просили тут несколько слов сказать о Нике. Ну, скажи несколько слов о Нике. Она была по телевизору?

И.ПЕТРОВСКАЯ: Она будет сегодня, по-моему, в ночь на СТС.

К.ЛАРИНА: Сегодня будет запись церемонии.

И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. Поэтому посмотрите сами. Когда находишься внутри, довольно сложно составить полное представление. Но при этом Ника есть Ника – это такой наш общий ритуал многолетний.

К.ЛАРИНА: Хотя, конечно, он был с такой, с горечью.

И.ПЕТРОВСКАЯ: В этот раз он был со слезами на глазах, потому что только-только все это произошло и началось все с минуты молчания. Да и потом тоже. Да и ситуация такая, что, к сожалению, уже сегодня не радуешься даже встрече с близкими или с замечательными людьми как прежде. И какой-то общий такой, мне показалось, был какой-то настрой всеобщего разочарования и всеобщего ощущения безнадеги.

"Эхо Москвы"