«Мы делаем жесткую желтуху»

Корреспондент OPENSPACE.RU побывал на НТВ

ПОЛИНА БЫХОВСКАЯ попробовала устроиться на работу к авторам «Анатомии протеста» – в Дирекцию правового вещания НТВ.

Программу «ЧП. Расследование», под маркой которой вышла скандальная «Анатомия протеста» и другие пропагандистские фильмы о врагах народа, снимает подразделение, именуемое «Дирекция правового вещания НТВ». Также «дирекция» выпускает программы «Чрезвычайное происшествие», «Чистосердечное признание», «Утро на НТВ» и «Говорим и показываем». «ЧП. Расследование» выходит с конца 1990-х годов. За 2011–2012 годы под маркой программы вышло 23 фильма, в том числе нашумевшие «Дело в кепке», «Крестный батька» и «Заграница им поможет».

«Чумной полк»: так называют людей из «дирекции» другие работники НТВ. С ними мало кто общается, про них почти ничего не известно. Коллеги рассказали, что бессменный руководитель «дирекции» Юрий Шалимов – опытный дайвер и постоянный участник экспедиции «Поклон кораблям Великой Победы» на Черном море. А Алексей Малкин, возглавляющий «ЧП. Расследование» с 2007 года, еще будучи корреспондентом, получил орден «За заслуги перед отечеством». 

Как рассказали источники на телеканале, «Анатомию протеста» и другие пропагандистские фильмы про врагов народа делают «гастарбайтеры под руководством орков». Бывший сотрудник «ЧП» рассказал, что в редакцию легко устроиться с улицы. Тем, кто приезжает из регионов и мечтает работать в новостной редакции НТВ, часто предлагают попробовать свои силы в «ЧП» и других программах «дирекции». «Минимум треть состава новостей – выходцы из “криминала”. Амбициозные провинциалы косяками идут в “ЧП”: под бренд НТВ, в надежде проявить себя и перейти в новости», – рассказал он. 

Сотрудники «дирекции» не разговаривают с журналистами. Чтобы взглянуть на их работу изнутри, примерно месяц назад я попробовала устроиться туда на работу. Я позвонила редактору программы «Чистосердечное признание» Евгению Чубарову. Программа все время ищет людей. Последнее сообщение о вакансиях было опубликовано в жж-сообществе paparazzi за неделю до звонка. На него я и сослалась при разговоре. 

Договариваемся о собеседовании: «А у вас регистрация есть?», – спрашивает Чубаров. Чтобы попасть в телецентр, одного паспорта недостаточно, и я распечатываю электронный билет из Питера двухнедельной давности. «У нас режимный объект», – говорит охранник на проходной, сверяя фото на паспорте с оригиналом. На ремне через плечо у него висит автомат, дуло смотрит мне в живот. 

На проходной меня встречает некто Сергей и проводит по длинным серым коридорам. Мелькают черно-белые портреты известных людей, таблички: «Кинокомпания ФУ-24», «Тайский массаж», «храм св. Порфирия». Проходим мимо двух кафе, не отделенных стеной. Очень накурено. Вокруг много хорошо одетых и загримированных людей. Навстречу из лифта, улыбаясь двухметровой блондинке, выходит Андрей Малахов. Поднимаемся на седьмой этаж и снова проходим лабиринтами. В холле перед офисом «дирекции» четверо немолодых людей играют в настольный теннис. 

Неприметная серая дверь, без табличек и опознавательных знаков. В комнате – четыре стола, заваленых бумагами, на стенах – портреты Ирины Аллегровой и Филиппа Киркорова. За соседним столом мужчина и женщина обсуждают, куда поехать в отпуск: в Таиланд или на Бали. 

Отдаю Чубарову резюме и рассказываю душещипательную историю о том, что я восемь лет писала скучные статьи в газеты и мечтала работать на телевидении. Евгений смотрит с недоверием: «А вы вообще смотрели нашу передачу?» Киваю. «И как вам?» Отвечаю: «Ничего так, весело, близко к народу». (На самом деле меня хватило на две минуты ролика про половую жизнь Максима Галкина.) «Вам приходилось заниматься чем-то подобным?» – Евгений вчитывается в резюме. Рассказываю про опыт в ИД «Ньюс Медиа-Рус»: кто у Габрелянова работал, тому никакое НТВ не страшно. «“Маркер” – это очень цивилизованно по сравнению с нами, – говорит Евгений и добавляет, – Мы делаем жесткую желтуху». 

Главная задача продюсера – узнать подробности из личной жизни звезд. Понятно, что известные люди рассказывать о себе не хотят (кроме, пожалуй, Джигурды).

Поэтому сотрудникам НТВ приходится представляться родственниками, знакомыми знакомых, сотрудниками органов и т.п. «Вам придется врать, вы готовы к этому?» – спрашивает Евгений. Я киваю так, будто уже кровью подписала пустой чек. Дешево продавать душу не хочется, заявляю себе цену в 60 тысяч. «Столько мы вам точно не сможем предложить. Максимум – 36», – разводит руками Евгений. Минуту взвешиваю за и против и соглашаюсь, объясняя, что всю жизнь мечтала работать на телевидении. Но все не так просто: опыта на ТВ у меня почти нет, а значит, вначале редакции придется меня учить — разумеется, бесплатно. Сколько мне предстоит работать без оплаты и оформления, неизвестно: от двух недель до трех месяцев. 

Расходимся на том, что Евгений обещает уточнить у бухгалтерии, есть ли у них свободная ставка. На прощание он просит меня еще раз подумать, хочу ли я у них работать. «Но вы же здесь работаете, почему меня отговариваете», – спрашиваю я. «Я отдаю себе отчет в том, чем занимаюсь», – отвечает он.

Полина Быховская

OpenSpace.ru