Маша Гессен: Медведев в «Октябре»

К концу рабочего дня все сотрудники проекта «Сноб» получили удивительного содержания письмо: «В связи с проводимыми специальными мероприятиями вся территория комплекса "Красный Октябрь" с 17:00 24.04.2011 по 20:00 25.04.2011 будет закрыта для входа людей или въезда автотранспорта. Соответственно, офис "Сноба" будет также недоступен».

Письмо подтвердило разнесшийся среди московских журналистов получасом ранее слух: в понедельник президент России приедет на «Красный Октябрь» — бывшую шоколадную фабрику, где разместились редакции целого ряда изданий, архитектурная школа «Стрелка» и ряд других замечательных предприятий, — и «случайно» заглянет на телеканал «Дождь». Слух немедленно пошел в перемолку: так вот, мол, почему «Дождь» снял с эфира проект «Поэт и гражданин», так вот, мол, почему уволилась главный режиссер телеканала Вера Кричевская, так вот, мол, почему мы в понедельник не сможем войти в собственный офис... Сделали пару звонков: таки да, сотрудников «Дождя» в понедельник будут пускать на работу — правда, строго по спискам.

Будучи журналистом, а также женщиной, я не меньше других люблю пообсуждать слухи — правда, как правило, не публично. Но в нашей перевернутой действительности слухи давно уже являются не только чуть ли не главным источником информации, но еще и куда более правдивым зеркалом общества, чем все средства массовой информации, вместе взятые. Это потому, что в нашей перевернутой действительности категорически не принято называть что бы то ни было по имени. От страха, от стыдливости и просто по дурной привычке.

Причина, по которой мы не можем попасть в собственный офис, стыдливо прикрывается словами «специальные мероприятия». При этом лишенные возможности работать и зарабатывать деньги арендаторы «Красного Октября» — среди них не только сайты и журналы, но и многочисленные кафе, рестораны и клубы — надо полагать, понимают, что «специальные мероприятия» — дело государственной важности, поэтому не протестуют — это уже от страха. Как раз в эти выходные я редактировала интервью бывшего главного редактора радиостанции «Эхо Москвы» Сергея Корзуна, которое будет опубликовано в майском номере журнала «Сноб», посвященном 1991 году. Так вот, Корзун вспомнил, как во время августовского путча, когда «Эхо» то и дело отключали от эфира, писал жалобы: радиостанцию лишали рекламного времени, мешали зарабатывать деньги. Теперь другое время.

Теперь такое время, когда приготовления к публичному визиту главного публичного политика страны являются — нет, конечно, не государственной тайной, потому что у этого термина есть вполне конкретное юридическое значение, — а секретом. И это означает, в частности, что журналисты кремлевского пула обязаны заниматься противопоказанным журналистам делом: хранить чужие секреты. И хранят, как могут — от страха лишиться работы.

Так политика перестает быть публичной и становится политикой сплетен и пересудов. Возьмем предысторию предполагаемого визита Дмитрия Медведева на телеканал «Дождь». Едва начав вещание, «Дождь. Optimistic Channel» немедленно оказался отключен от всех кабельных и спутниковых провайдеров. Причина известна. Телевидение, даже самодельное, даже такое, каким «Дождь» тогда был — в эфире шла бесконечно обаятельная, но совершенно бессодержательная картинка ремонта и обустройства в офисах будущего телеканала, — это средство, которым не должен обладать никто, кто не обладает одновременно государственной властью. Но никто из участников причину прямо не назвал и не назовет — кто от стыда, кто от страха, кто просто потому, что так не принято.

С тех пор «Дождь» всеми силами пытается пробиться в эфир, и отчасти телеканал в этом преуспел. Кто-то смотрел его в интернете, в конце концов каналу удалось договориться о том, чтобы «Дождь» включили в базовый пакет услуг спутникового телевидения «НТВ+». Главное, «Дождю» удалось обозначить свое присутствие. «Дождь» делает человеческие новости. Он способен на дерзости стилистические, как сатирический проект «Поэт и гражданин», и профессиональные, как интервью с помощницей судьи Данилкина Натальей Васильевой. Но проблемы собственно телеканала остаются фигурой умолчания. А тут уже речь даже не о кафе, которое вопреки всем законам и логике лишили возможности зарабатывать деньги в течение суток, а о средстве массовой информации, которое по определению является общественным институтом. Я помню, как в середине 90-х телеканал НТВ боролся за круглосуточный доступ к «четвертой кнопке», боролся практически в прямом эфире, Евгений Киселев тогда выступал с бесконечно пафосными речами о том, как необходимо каналу круглосуточное вещание. Пытался влиять на общественное мнение, которое могло бы повлиять на власть. Теперь другое время.

Теперь такое время, что если Дмитрий Медведев в понедельник «случайно» заглянет на телеканал «Дождь», а потом телеканалу чудесным образом откроют выход во всевозможный эфир, то это будет, хоть и странно устроенной, но безусловной победой добра над злом. Кто знает, может, доживем и до того дня, когда о публичных действиях публичных политиков обществу будут рассказывать прямо, не ведая ни страха, ни стыда — может быть, даже в прямом эфире, как это умеет делать телеканал «Дождь».

Сноб.