Интервью с Дмитрием Гнездиловым

Дмитрий,  у вас очень большой послужной список, но о 2012 в нем ничего не сказано. Чем вы занимаетесь сейчас?

Я сейчас, наверное, в творческом отпуске нахожусь. Потому что все долгие годы я сильно был увлечен работой, проектами. Успел поработать на радио, на телевидении и  в кино – хорошо знаком с этими сферами. Все это знаю изнутри.

А с каким вам звуком больше всего нравится работать: с киношным, телевизионным или радийным?

Я считаю себя человеком радио, потому что в эту профессию я вошел чуть ли не в 1985 году. Я тогда был еще совсем маленьким, оказался в Государственном доме звукозаписи, параллельно учился в музыкальной школе имени Гнесиных. В этой школе давали классическое образование, и ко всем новшествам там относились довольно странно. Но я увлекся звукозаписью.

Наш школьный оркестр два или три раза в год делал записи концертов для фонда Дома звукозаписи. Я приходил  в эту сокровищницу звука – студию, где много музыкантов, дирижер и сама звукозапись… И у меня совершенно крышу снесло, понял: это – мое.

Тогда еще не понимал, что происходит: были микрофоны, провода, аппаратная, огромные железяки студийные - волшебство, одним словом.

Так и по сей день – волшебство?

Да. Но чем занимательна эта профессия: очень быстро меняются технологии, которые по-другому заставляют к ней относиться.

Что именно? Появляются новые программы?

Программы появляются все время. Но я считаю, что так быстро все менять – не нужно. Эта сумасшедшая динамика, эта спешка, эта беготня – это не очень хорошо. Мы не успеваем сегодняшним днем пожить, мы куда-то бежим дальше. А техника требует внимания – нужно настолько все тщательно изучить… А получается, что ты только начал изучать, а тут уже появляется какая-то новая штука.

С какими программами вы работаете?

Кто на чем работает – это абсолютно неважно. Главное – результат.

Конечно, какие-то новые фишки, эффекты – для современного музыканта это может быть важно, но сперва нужно постигнуть азы, научиться внедрять все, что ты делаешь, а потом уже осваивать что-то другое.

Когда же все происходит параллельно, это может с ума свести. Я знаю таких мастеров: они абсолютно безбашенные. Но суть звука от этих новинок не меняется: они занимаются украшательством. А сам звук очень серьезен.

А сложнее переучить профессионала, работавшего с железом, обращаться с новинками или научить молодежь всему сызнова?

Вообще, тут однозначно не ответишь. Железо надо знать. Это – основа основ. Молодых нужно учить глубине звука – не давать поверхностные знания, учить этой мишуре – плагинам, эффектам – это все украшательство.

А профессионал, привыкший к железу, может даже и не научится оборачивать звук во все эти красивые фантики, зато его камень точно получит огранку мастера.

Звук – это серьезная вещь. Но это сложно так объяснить – на пальцах. Я – практик.

Но сейчас работодатели хотят универсальных работников: сам придумал, сам смонтировал, сам вышел в эфир. Как вы к этому относитесь?

Негативно. Кто такой звукорежиссер? Фактически, он – продюсер звука. Он в голове придумывает звук из огромного количества компонентов, потом он должен их собрать вместе и срежиссировать. Это очень сложно – их можно свалить в кучу, переболтать, но это что будет, звук? Нет. Он должен хорошо знать, что делает, как и зачем. Поэтому каждый должен заниматься своим делом.

А чем занимается режиссер, работающий в эфире?

Он совмещает уровни звука, выдает в эфир вовремя какие-то компоненты, которые должны идти. И он должен их правильно смешивать. Конечно, есть уже некая автоматизация, но режиссер должен думать головой – а голову пока еще ни чем не научились заменять.

Есть ли какие-то заповеди для режиссера?

Нельзя портить звук. Он очень нежный. Часто мы берем файл и, нет, чтобы с умом подойти к делу, начинаем его резать, воздух убираем, прогоняем через эквалайзеры, программы всякие.

Разве это не выход в условиях цейтнота – пропустил через программу и выпустил в эфир? Радио же – конвейер.

Нет, так не бывает. Финально можно подчистить звук через фильтр, но его сперва нужно обработать, порезать, отслушать. Каждый файл должен пройти через твои уши.

Звукорежиссура – это процесс, когда мы складываем много файлов, опять же, обработанных, чищенных тобой, и создаем из них некую картину звуковую. Хорошо, у меня есть программа. Это и пленки, и интервьюшки, и отбивки, и джинглы. Они должны быть правильно сведены, скомпонованы. Этот клубочек должен быть…

Без шероховатостей?

Нет, шероховатости везде будут. Все зависит от скорости. Если срочно нужно подготовить материал, у звукорежиссера нет возможности вычищать треки, фэйды выставлять, вымерять уровни, от шероховатостей не уйти. Но профессионалы избегают многих ошибок на автомате.

А какие радиостанции вам нравятся по звучанию?

- Это сложный вопрос. Наверное, радио Джаз и Классик. У них, в целом, не очень жесткий звук. Специфика звукового тракта у топовых, рейтинговых станций – очень жесткое звучание, потому что у них специальные приборы стоят, «Оптимот», допустим. Это специальный прибор, который все сильно сжимает, ускоряет, от чего ухо очень устает. Я считаю, жесткость должна быть, но некоторые станции явно перегибают тут палку. Отдельная история – настройка тракта, технического обеспечения студии.

А как вообще  должна быть оборудована современная радиостудия?

Все очень просто. Сейчас есть некий усредненный стандарт качества. И радиостанция, когда покупает оборудование, она понимает, что если вы купили что-то за три доллара, на три доллара вы и будете звучать. И тут, к сожалению, даже очень хороший звукорежиссер не поможет.

А если вы покупаете пульт за тысячу долларов, это очень дешево, поверьте, вы должны понимать, что будете проигрывать по звучанию, значит, не сможете продавать хорошую рекламу, значит, не получите выгоду… На таких вещах нельзя экономить.

Разве дорогая техника решает проблемы?

Нет, конечно. Это все настолько взаимосвязано: хороший режиссер с хорошим оснащением, с правильны техническим трактом. Тогда будет результат.

Но даже если мы купили дорогую технику, её нужно правильно отстроить. Техническая служба должна дружить с режиссерами и диджеями. Должны быть специальные люди, которые будут рядом и проследят, чтобы все работало.

Но правильно отстроить – это тема отдельного большого разговора.

Еще одна большая тема для разговора.

- Да. Это все очень важно! Работа диджея, правила работы с микрофонами, устройство тракта… О каждой из этих тем можно говорить много. Но я, как уже говорил, практик. Люблю показывать, а не рассказывать.

А чему вы будите учить на практикуме коллег?

Всему, что уже сказал: созданию звука. Тому, как его не испортить, не сделать слишком жестким, в меру украсить. Но тут уж точно лучше показывать, чем рассказывать.