Очень русское радио: Госдуме предложили заменить Abba на Бурановских бабушек

Большие изменения в ближайшее время могут коснуться сферы радио. Поддержать отечественного производителя поп-музыки попросил Госдуму Игорь Матвиенко. 14 июня продюсер выступал на заседании только что придуманного совета по культуре при нижней палате парламента

ТЕЛЕКАНАЛ ДОЖДЬ _____________________________________________________________________________

Посмотреть архивную запись эфира можно здесь.

«Квотирование под национальный репертуар во Франции и на Украине дало очень сильный толчок для развития их музыки. У нас же 80% репертуара на радиостанциях составляет западная музыка», - посетовал Матвиенко, на что другой член совета телеведущий Николай Сванидзе задался риторическим вопросом: значит ли, что вместо Abba теперь будут крутить Бурановских бабушек, которые, кстати, поют «камон энд дэнс, камон энд бум бум» вовсе не по-русски.

Глава Русской медиагруппы Сергей Кожевников в эфире ДОЖДЯ заявил, что Матвиенко, наверное, просчитался - русской музыки в радиоэфире итак больше половины.
Сергей Кожевников: Если взять всем известные радиостанции, «Русское радио» - 100% вещания на русском языке, радио «Шансон» - 100% вещания на русском языке, «Дорожное радио» - 90% вещания на русском языке. Да, у нас существует «Европа Плюс», где всего 20% вещания на русском, но она далеко уже не главная станция, есть много станций, которые появляются. Более того, количество небольших станций, вещающих или только или в основном на русском языке, у нас много. Более того, проблема, которая была во Франции с подавлением англоязычной музыки французской, мы пережили, это у нас произошло в конце 90-х годов. С 1995 года пошел обратный тренд, количество русских станций в эфире без всяких команд сверху увеличивается.
Эту тему обсудим с гостьей в студии. Сегодня в студии ДОЖДЯ Елена Конева, генеральный директор "Комкон-2". 
Татьяна Арно: Если что, поправьте и расшифруйте, чем занимается ваша структура.

Елена Конева: Мне очень приятно, что вы меня называете «Комкон-2», так мы назывались 20 лет назад. А в последние 18 лет мы занимаемся исследованиями радио, поэтому сегодня действительно было бы полезно меня послушать на эту тему. Я не сразу узнала про эту новость. Я, безусловно, имею обоснованное и выношенное мнение на этот счет. В первую очередь, я хотела бы напомнить о том, что радио, как и другие средства массовой информации, как весь наш рынок вообще, делается для потребителей, с одной стороны. С другой стороны, он делается на каком-то материале. Вот весь наш опыт различных радиоисследований - я могу сказать, что все новые радиостанции, практически, когда они начинают свою деятельность, и начинали - были бурные времена, и они все начинали с исследований. Были времена, когда в эфире почти не было русскоязычной музыки, и тогда, безусловно, много раз предлагали запустить какую-нибудь русскоязычную радиостанцию. И вот такой радиостанцией в какой-то момент стало «Русское радио».

Павел Лобков: Откуда выросли очень многие радиостанций.

Конева: Да, откуда выросла просто целая плеяда радиостанций с русскоязычным форматом и наполнением. Тогда мы говорили о том, что потребность, потому что мы видели это на исследовании. Мы проводили исследование для «Европы Плюс», и наши слушатели - аудитория радиостанции - говорили о том, что, безусловно, назрела необходимость, чтобы была какая-то русскоязычная радиостанция. Поэтому ответом на этот запрос было «Русское радио». Хочу сказать, что наши многочисленные исследования, которые мы постоянно проводим для радиостанций, которые тестируют свой формат, новых ведущих, новое музыкальное наполнение, не подают никаких признаков того, что русскоязычный формат не наполнен. Он наполнен. Более того, к большому сожалению - просто мы видим это в реальной практике, и, поскольку радиостанции являются нашими клиентами, я не могу раскрывать какие-то профессиональные их секреты, - но зачастую задачи относительно русскоязычного формата ставятся таким образом: мы бы хотели бы запустить радиостанцию, которая быстро получила бы какие-то рейтинги. Поэтому самое простое, что можно сделать - это сделать клон. Слово «клон» ввели мы. Просто клонирование и клонирование русскоязычного формата.

Лобков: «Русское радио», «Русский шансон», «Наше радио», «Радио Ваня» - такое есть.

Конева: Это нет. То, что вы назвали - это все-таки разный формат русскоязычного наполнения. Я не хотела бы приводить конкретных примеров, но клонов «Русскому радио» у нас уже, так сказать, есть несколько. И, собственно, задача просто так и ставилась, потому что самое простое - это повторить формат с некоторым видоизменением позиционирования. Это, на самом деле, одно и то же наполнение. Знаете, какое наполнение? Проблема состоит в том, что наша аудитория пока, в силу своих культурных особенностей, имеет очень ограниченное представление о мировой музыкальной культуре. И это означает, что новые зарубежные форматы имеют очень большую платформу и очень большие возможности. Если говорить о том, чтобы ввести какие-то квоты и еще больше заполнить русскоязычным форматом, то это означает безусловную деградацию всего радиовещания.

Лобков: Ну не зря же это было сказано в определенной аудитории, перед Госдумой. Это же не было сказано перед аудиторией, условно говоря, медиа аналитиков. Это было сказано перед Госдумой, то есть такое воззвание к патриотизму, то есть давайте патриотически воспитывать наших радиослушателей, давайте больше чего? Опять же, чего?
Конева: Вы знаете в чем проблема запуска нового русскоязычного формата? Не в креативности идеи - можно было бы находить какие-то новые ниши. Проблема в том, что нет материала, которым можно это наполнить.

Лобков: То есть Матвиенко столько не написал?

Конева: Ни Матвиенко, никто еще столько не написал, чтобы взять и сегодня создать, например, новую русскоязычную радиостанцию. Если, например, брать сегодняшние радиостанции, которые в основном вещают западную музыку, это означает абсолютно сломать их формат.

Лобков: У нас очень мало радиостанций, где можно послушать западную музыку. Такое ощущение, что они куда-то задвинуты. Кстати, как по рейтингу? Вот есть радиостанции «Европа Плюс», «Best FM», которые транслируют исключительно западную музыку.

Арно: Последний рейтинг лежит передо мной. Вот, пожалуйста. Вы сейчас поправите меня, если это не так. «Европа Плюс» первое место, причем соотношение - 20% российская музыка, 80% зарубежная. Второе место - «Русское радио», 100% российская музыка.

Конева: Можно я вас прерву, потому что, я прошу прощения, но у меня есть собственные рейтинги. Справедливости ради, я должна сказать, что в сегодняшние времена на первом месте у нас «Эхо Москвы» - это не музыкальная радиостанция. Если говорить про музыкальные радиостанции, то это «Авторадио», которое композиционно из той и из другой музыки.

Лобков: 60% российская, 40% зарубежная.

Конева: Совершенно верно, да. Вот «Русское радио», которое в свое время было абсолютным лидером на очень долгое время, сейчас находится на 6-7 месте. Я не могу сказать, что радиостанция, вещающая западную музыку, находится на первом месте. Но это, кстати говоря, как раз аргумент в пользу того, что ниша еще для одной, например, радиостанции с русскоязычной музыкой фактически сегодня нет. Потому что если мы удем изучать не ваши эти рейтинги, которые, в общем, являются отражением того, что предлагается аудитории, а если мы посмотрим реально на наполнение, то соотношение такое: на одну качественную русскоязычную песню приходится примерно 7-8 нерусскоязычных - по самым скромным оценкам, - неважно каких. То есть если мы говорим о культурном развитии населения - такая задача если не стоит, то должна стоять перед будущим Министром культуры и всеми, кто этим занимается, - то сегодня развитие культуры возможно только в разнообразии как раз нерусскоязычной музыки. Потому что как только русскоязычная эстрада произведет достаточное количество качественной музыки, то можно будет говорить о том, что можно вводить какое-то расширение. Но, безусловно, радиорынок, как и любой другой рынок, должен быть свободным, и он должен регулироваться аудиторией.

Лобков: То есть можно сказать, что Матвиенко повел себя как «АвтоВАЗ», да?

Конева: Абсолютно. Как раз я ехала и думала, с чем это можно сравнить. В принципе, это означает внедрение отечественных автомобилей. Насильное и абсолютно ненужное населению. Если это нужно Госдуме, то я бы вообще в Госдуме ввела бы насильственное прослушивание русскоязычной музыки.

Арно: Песни Игоря Матвиенко?

Конева: Абсолютно. Вероятно, это их немножко бы отрезвило. Поэтому это все делается в рамках всех тех закономерных процессов, которые мы видим. Я, как представитель аудитории, хочу сказать, что это означает деградацию культуры радиослушания.

Лобков: Вот на Украине, во Франции и в Индии, как мы знаем, такие законы действуют, там есть квотирование 60 на 40. Речь идет о том, чтобы каждая радиостанция давала не менее 60% национального продукта.

Конева: Я не берусь судить про Францию, потому что я не видела там каких-то новых данных, но я знаю, что в Украине безусловный кризис - кризис программных директоров, которые не знают, что ставить в эфир. И, на самом деле, в Украине выходят тем фактом, что они ставят русскоязычную, а не украиноязычную музыку. Потому что русской музыки мало, а украинской музыки еще меньше. Результат, безусловно, плачевный. Есть знаете какая особенность? Мы в итоге можем прийти к тому, что общая аудитория радиостанций может существенно сократится. Получается, есть очень много носителей, и музыку можно слушать не только на радиостанциях. Поэтому если есть задача немножко придушить радиорынок, то это, наверное, правильное решение. Безусловно, от этого выиграет телевидение - Первый канал, НТВ и прочие. Если ставится такая задача, то они, безусловно, находятся на правильном пути. Вне всякого сомнения.

Арно: Спасибо вам за этот разговор. С Еленой Коневой мы обсуждали сомнительную инициативу Игоря Матвиенко.

Ведущие: Татьяна Арно, Павел Лобков